Школа на краю земли

[ecrivain]

Сегодня мне приснился не очень приятный сон, связанный однако с именем Кастанеды, что не часто бывает, поэтому я всё таки принудил себя к его записи. пускай будет.

Я решил укоротить путь, отправившись прямо через пустырь. Сначала прогулка была приятной, я перепрыгивал с одной покрытой жухлой травой кочки на другую, но скоро кочки кончились, и я вдруг понял что нахожусь в самом сердце топей. Травяной ковёр вызывал обманчивое ощущение твёрдой почвы, но стоило мне на него ступить, как я по щиколотку погрузился в воду. Впереди лежала пропитавшаяся илом льдина и я решил попытать счастья на ней. Небо уже прорезала малиновая полоса заката, нужно было спешить. Я прыгнул на чёрную льдину, но она вдруг встала ребром, так что мне пришлось соскочить с неё в лужу. В ботинки затекла вода, но не это было самым страшным, меня затягивало в ил. Я выпростал одну ногу и нащупав впереди небольшое возвышение вытянул себя на него. С возвышения я увидел здание. Оно росло прямо из потонувшего в кисельно-розовом тумане горизонта. Синяя тень делала его нереальным, бесплотным.
Я решил сделать рывок, скорость даст лёгкое касание и я не успею провалиться в топь. Мой план сработал, но ступив на твёрдую почву я совсем лишился сил. Здание, однако было уже совсем близко, так что немного отдышавшись, я в два счёта добрался до него.

Это была школа. Как будто мне знакомая, но откуда? Я решил позвонить матери, предупредить, что задержусь. Входная дверь была распахнута. Мне ничто не помешало войти внутрь. Коридор оказался пуст. Я прошёл его из края в край, но не обнаружил никаких признаков человеческого присутствия. Всё это было очень странно. Свет не включался, так что мне нужно было успеть обежать школу до темноты.
Я поднялся на второй этаж, двери в учительскую и кабинет директора были заперты. Я понял, что не смогу позвонить домой. Эта мысль немало меня встревожила. На третьем этаже был открыт один класс. Я вошёл в него и выглянул в окошко. Внизу расстилались болотистые пустоши. Сумерки обратили их туманную, местами поблёскивающую серебром, массу. В классе было тепло. Я чувствовал сильную усталость. Мне просто хотелось вытянуть ноги.

Я проснулся от собственного крика. Он был настолько душераздирающим и громким точно вопил не я. Что-то стояло в дверях. Я видел это что-то, оно стояло прямо, во весь рост, и было настолько ужасным, что я не хотел знать что скрывается за его фасадом, запрещал себе открыться знанию. Я не мог двинуться, но связки не были парализованы. У меня будто бы и не было никакого тела, только связки. Лицо перед глазами. Совсем мутное. Голос. Я узнал его!
-Что с тобой?
Я почувствовал мягкость на затылке. Мать положила мою голову к себе на колени.
Она орошала меня слезами.
Я по-прежнему вопил, никак не мог остановиться. Шаги. Так много шагов в коридоре. Чего я боюсь? Что во мне впало в такую бешеную панику? Ведь в глубине своей я совершенно спокоен.
Мать что-то говорит. Вдруг оставляет меня. Мой затылок касается пола и крик сразу же отключается, будто нажали на стоп. Я приподнимаюсь на локте. Класс залит солнцем.
Я встаю и на слегка подрагивающих ногах выхожу в коридор. Открываю дверь напротив. Там учителя.
-Твоя мать за врачом побежала, -сообщает мне одна из тёток.
-За врачом?- удивляюсь я. В ушах шумит, я чувствую себя рыбой в аквариуме.
-Да, за врачом, кто тебе сейчас нужен-то, психиатр небось.
-Да, наверное, - соглашаюсь я, в недоумении осматривая кабинет. Здесь тоже есть окна. В них брызжет яркое летнее солнце.
-Садись со мной, - хлопает по стулу юная девушка. Я узнаю в ней дочь одной из учительниц. Стул приятно скрипит под задом. Ко мне вернулась способность чётко слышать звуки.
-Что здесь происходит? - спрашиваю я её.- Почему здесь собралось столько учителей?
-Собрание перед выпускными экзаменами, -пожимает она плечами. - Что с тобой было? Почему ты орал?
Тот же вопрос мучил и меня. Я вдруг вспомнил, что нечто подобное случалось с Кастанедой. От этой мысли мне стало хорошо.
Я понял, что отнюдь не был близок к безумию, как мне сначала показалось. Просто я дольше, чем обычно индульгировал в страхе. Сколько времени я кричал? Стыд какой.
-Ты был парализован? - продолжала допрос девушка.
-Ну да, - рассмеялся я, её лицо было таким серьёзным, что никак нельзя было удержаться, - я был парализован, однако это не мешало мне строить из себя пожарную сирену!
-Но ты мог умереть!
Я испытывал невероятное чувство лёгкости. Адреналиновый кайф.
-Сойти с ума!
Я покачал головой.
-Вы просто не понимаете что я испытал, это было потрясающе, просто потрясающе!
Девушка посмотрела на меня как на сумасшедшего.
Её взгляд вызвал у меня новый приступ хохота. Когда в класс вбежала мать, я плакал. Держался за надорванный смехом живот и плакал. Тут-то мне наконец и стало страшно. Можно ли умереть или сойти с ума от безудержного смеха?
Впрочем, в сердцевине своего существа я по-прежнему оставался безмятежным, как небо в ясный день.