27 мая видел в сон, в котором подвергся такой напасти, как потеря памяти.
читать дальшеСон был весьма реалистичным, а к концу его я и вовсе осознался, так что переживания отличались остротой. Большинство моих случаев амнезии наяву, конечно же, было связано с обильными возлияниями, но во сне, который мне отчего-то захотелось пересказать, я не пил или, по крайней мере, не помнил такого.
Небо обложило столь толстыми тучами, что нельзя было угадать, сколько сейчас времени, всё ещё день или близятся сумерки. Что-то подсказывало мне, что тучи укрыли закатное солнце, но домой я не спешил, всё никак не мог накупаться. Купался на даче, рядом с мостом, но пейзаж из сна расходился с реалиями. Я сидел на высоком склоне, тогда как все местные пляжи плоски, как блин. В память врезались укутываемые тьмой голые ноги и переживания за оставленную в песке сумку, и это всё, что я был способен вспомнить.
Когда я сидел на том склоне – вчера или несколько дней назад, а может никакого склона не было вовсе?
От пустоты в голове тошнило, всходило солнце, а я решительно не мог припомнить, где провёл ночь.
Мать должно быть уже обратилась милицию. Надо как можно скорее попасть домой. Заря, как всегда бывает летом, не заставила себя ждать. Только что небо слегка алело, и вот оно уже налилось золотом, того и гляди взойдёт солнце.
Я не то шёл быстрым шагом, не то бежал, как вдруг моё внимание привлекли малые дети. Они носились наперегонки над территорией детсада.
Я подумал, что мне тоже не мешало бы взлететь, и, подпрыгнув, присоединился к малышне. Подобно гигантским стрекозам, мы начали носиться друг за другом. Я давал детям фору, не хотелось их огорчать.
Вдруг в голове снова прояснилось, я же шёл домой! Я спланировал на ещё погружённый в тень асфальт и выбежал на дорогу между домами. Здесь стоял подъезд, один подъезд без дома, но меня это нисколько не удивило.
Внутри подъезда сидела дородная тётка, я спросил её, как войти внутрь, и вдруг понял, что это не мой подъезд.
Вход моего подъезда смотрит на север, а этот смотрел на юг.
Наконец я доковылял до своего дома, у подъезда меня дожидалась мать, увидела меня, развернулась и пошла в дом.
«Ну, всё, мне пиздец» - подумал я и с обречённостью агнца поплёлся следом. То, что у двери не было домофона, меня также ничуть не удивило. Я спал крепко и верно так бы и проспал до конца сна, если бы в открытую дверь вдруг не устремилась нечисть. Это были настоящие черти, похожие на тех, что изображались в советском ужастике «Вий».
Я невольно поднял на толпу мизинец, с удивительным самообладанием обвёл всех, а одному даже приказал показаться.
-Покажись!
Черти не показались, и всё же даже стоя в паре метров от меня они как-то умудрялись давить на меня. Когда же их предводитель пошёл в наступление, я заголосил:
- Сгинь, сгинь!
И чуть позже:
- Это мой сон! Я здесь хозяин!