Как бы мне не хотелось приступить к немедленному пересказу непосредственного опыта видения, я не стану этого делать, я привык к подробным описаниям и не изменю себе и на этот раз. Ещё находясь по ту сторону сна, я чувствовал, что меня вскоре прервут, так и случилось, мне позвонили. Звонок был настолько отчаянным, что немудрено было всё позабыть. Но до этого не дошло. Мало того, я впервые смог протащить в явь потустороннюю мелодию. Так же, как уже, наверное, ясно из первых строк, я пережил очередной опыт видения, за которым последовало незабываемое путешествие на светящемся существе.
Такого развития событий ничто не предвещало. Мне снилось, что я как будто бы попал в «город избранных». Его население составляла одна молодёжь. Золотые мальчики и девочки, среди которых я особенно остро ощущал свою чужеродность.
читать дальшеНе такое чувство вызывал у меня пейзаж. Город располагался в моём районе, неподалёку от универсама. В магазине я встретил актрису из «Папиных дочек», мне хотелось расспросить её о том, что здесь происходит, но она без умолку трещала по телефону, а другие отвращали меня одним своим видом. Именно из болтовни юной актрисы я узнал, что нахожусь в «городе избранных».
Ближе к вечеру тихий участок между садиком и магазином разительно изменился. Молодые кавказцы принесли два столба, натянули на них маскировочную сетку и, отгородившись таким нехитрым способом, принялись жарить шашлыки и отплясывать лезгинку.
Видимо у меня был настолько растерянный вид, что я даже удостоился объяснения.
-Это наш район! – выплюнул парень в чёрном.
По улице шла бабка со шваброй, единственный пожилой человек, которого я здесь встретил. Я обратился к ней.
-Смотрите что творят, - сказал я.
-А что они творят? – вдруг рассердилась бабка. – У нас все равны!
-Да я не против них выступаю, - опешил я, - а против того что они решили отделиться. Сами знаете кавказцы – народ темпераментный, лучше им в таком количестве вместе не собираться.
-Это верно, - согласилась бабка, - нужно будет намекнуть начальству. Если я конечно не забуду.
Она продолжила свой путь, а я, совсем поникший присел за уличный столик. Русские здесь тоже были, парочка пригламуренных девиц ближе к дорожке и парень рядом с мангалом. Столик у дорожки, по которой можно было в случае чего утечь, ломился под кружками с пивом.
Порывшись в карманах я не нашёл ни рубля, и всё же я не смог отказать себе в удовольствии пригубить немного пенного. Разумеется, я оставался настороже, ведь в любой момент могли появиться рассерженные кавказцы. Один из них как будто даже двинулся ко мне. Я хотел было встать, как вдруг заметил на себе неодобрительные взгляды. Сидевшие за соседним столиком девицы осматривали меня с головы до ног и качали головами.
-Да вы все тут какие-то ненастоящие, - пробурчал я сквозь пену осевшую на губе.
Лица девушек вытянулись.
- Пластмассовые или резиновые… - продолжал я, уставившись на сгиб локтя одной из девиц. Он и в самом деле напоминал латекс.
- Что смотрите на меня? – воскликнул я вдруг с вызовом, - Я настоящий, а вот вы - нет!
Я нехотя перевёл взгляд на остуженные пивом ладони. Мне вовсе не хотелось осознаваться, однако я уже сделал это. Я отодвинул стул и направил выпрямленную кисть на первого попавшегося кавказца. Вдруг спохватился и согнул все пальцы кроме мизинца. Персонаж не засветился. Я обернулся к сидящим за столиками и негромко, стесняясь звука собственно голоса, прокричал:
-Я хочу видеть энергию!
Что тут началось! Одна половина едоков побросала свои яства и ринулась к магазину, другая - просто исчезла, испарилась без следа.
Я погнался за теми, кто дёрнул от меня, чувствовал, что что-то здесь нечисто. Пока бежал, наставлял им в спины пистолетики, но никто не светился.
«Нужно быть как можно спокойнее», - напутствовал я себя, - «желание видеть, не должно вызывать сильной эмоциональной реакции. Сначала наставляешь мизинец, потом очищаешь голову и просто ждёшь, ни на что не надеясь. Ты всё время забываешь очищать голову.»
Добравшись до дороги, я вдруг взмыл. Видимо мне показалось, что с воздуха я буду менее заметным. Один из персонажей - мужчина средней комплекции, обо что-то споткнулся, и растянулся на асфальте.
Я направил на него мизинец, и хотел было сопроводить свой жест криком, как вдруг всё тело незнакомца, охватило бело-рыжим огнём. Сверху сияние напоминало колеблемую ветром каплю, из узкого конца которой выходил сверкающий хвост. Свет был жидким, неслепящим, на него приятно было смотреть. Конечности не светились.
