.

[Мечтарь]

Вселение в чужие тела явление для моего сновидения, не сказать чтоб редкое, но не часто вместе с телом мне удаётся заполучить чужую душу, причём не осколком, а полностью, до забытья собственной. Что и говорить - не самый приятный опыт, потому что показывает, что все люди по сути одинаковы. Появление в конце человека другой формации не смогло избавить меня от чувства удушья по пробуждению. Я понял, что все мы так или иначе пленники, начиная от своих тел, кончая периметром бетонных квартир, в которых проходит большая часть нашей жизни. И что же нас ждёт в конце пути? Нечто среднее между телом и квартиркой. Гроб.
Выход есть, но не каждый осмелится выйти.

В нашем дворе, неподалёку от свалки, установили конную скульптуру. К фигуре животного был прилит бронзовый сундук. Я было занёс на него ногу, но передумал, в конце концов это был не тот конь, который может ускакать, пока я буду о нём расспрашивать. Может родители видели как его устанавливали? Не ветром же в самом деле принесло!
-У нас во дворе конь! -выпалил я с порога.
Родители обедали.
-Какой конь? - спросила мать.
-Бронзовый!
-В нашем дворе?
-Да!
-Не может быть. Я знаю, что в Санкт-Петербурге есть такие кони...
Мать толкнула сосредоточенного на еде отца.
-Да, есть, - буркнул тот в тарелку.
-Мы так и не сходили к самому знаменитому конному памятнику... -задумчиво протянул я.
-Бронзовому всаднику? - поинтересовалась мать.
-Нет, не помню как он называется. Там ещё корабли на рейде стоят...
Пока я копошился в памяти, родители вернулись к еде. Отвлекать их снова не имело смысла. Я выбежал во двор.

Нога взлетела на сундук, через мгновение я был в седле. Как только я ощутил под собой плоскую поверхность, качество сна резко изменилось. Внезапно всё стало каким-то выпуклым. Трудно описать.
Я дотронулся до стёртой до золотистого блеска передней луки, оглянулся на стоявший султаном лошадиный хвост.
-Раз, два, три, - озадаченно пересчитывал я отлитые из бронзы пряди.
Странно. Я будто был пьян и протрезвел или... спал и проснулся! Меня осенило. Если я во сне, значит способен на невозможные наяву вещи. Проворно соскочив с коня я попробовал открыть сундук. Крышка была фальшивой, замок тоже не имел отверстия для ключа, но это не имело никакого значения. Сундук должен был мне подчиниться. Но сколько я не корпел над ним, крышка не сдвинулась ни на миллиметр.
Я растерянно огляделся. Набухшее дождём небо, яркая, будто петрушка, зелень, гаражи. Всё обычно, кроме непонятно откуда взявшегося памятника. Я медленно пошагал к свалке. Вдруг что-то подхватило меня и с силой потянуло в направлении дома. Последнее, что я помню - глянцевитый блеск мозаики на стене.

Изящный пальчик втыкается в кнопку звонка. "Какая ужасная трель и эта дверь, неужели нельзя поставить новую?"
-Минуточку, - взволнованно отзывается знакомый голос. - Входи.
Колкий свет лампочки в глаза. Обшарпанные стены. В зеркале отражается симпатичная девушка лет шестнадцати. Отражение сводит слегка подкрашенные помадой губы. На обрамляющих испуганные глаза ресницах подрагивают комочки туши. Сзади надвигается фигура. Мужские руки помогают мне снять пальто. Я оглядываюсь. Его лицо в свете лампочки кажется откровенно страшным. Впалые щёки в сети мелких морщин, тонкие губы, нос, с по-африкански широко расставленными крыльями, прилипшие ко лбу пряди волос, должно быть они пахнут мокрой вороной. Он вообще очень похож на выпавшего из гнезда птенца. И глаза такие же, две чёрных бусины. Я снимаю обувь, как ноет живот! Парень берёт меня за талию и ведёт на кухню.
В двери залы мелькает белая нога.

-Сына? - окликаю я.
-Да, мам?
-Кто там пришёл?
-Алёна!
"Неужели мой оболтус нашёл нормальную девочку? Сколько там времени?"
Часы показывают половину восьмого.
"Немного осталось!"
В голове всплывает кадр из теле-сериала. Мужчина в костюме-тройке протягивает женщине коробочку с кольцом. На ощупь, нужно дать отдых глазам, я извлекаю из тарелки покрытое сахарной крошкой печенье. Сахар хрустит на зубах.

Я тянусь к выключателю, но его рука запрещает. Как вспотели ладони! Нужно будет вытереть их о колени. Парень обнимает меня, пускает в ухо горячие слюни. Как мерзко! В приоткрытую дверь по-прежнему видна нога его матери. Хорошо, что она дома.
Парень сажает меня на низенькую скамейку. Расстёгивает ширинку. Я отворачиваюсь.
-Ну же, детка, возьми моего дружка.
Он весь горит от возбуждения. Я наклоняюсь. Его член. В голову лезет сцена из фильма про океан. От кальмаров отделялись прозрачные хрени, яйца что ли, точно такой же формы. И запах! Не знаю как пахнет живой кальмар, но консервированный точно как его член! Я делаю сосущее движение и вытираю губы. Тошнота усиливается. "Кальмар" начинает набухать.
Я вскакиваю.
В коридоре, на вбитом прямо в стену крюке, висит сумка. В полутьме мне удаётся разглядеть что-то похожее на кулёк с конфетами. Он торчит прямо из горла сумки. Я хочу немедленно ими закусить, но нога инквизиторски белым пятном маячит в дверной щели. Его мать такая дотошная, если заметит пропажу хоть одной, самой завалящей конфетки - сразу обзовёт меня воровкой! Превозмогая приступ тошноты бегу к двери, вдруг останавливаюсь, делаю два шага назад и ныряю в зеркало. Но внутрь проникнуть не получается, провернувшись внутри, я снова оказываюсь в уже знакомой квартире. Моей квартире.

"Дура! Какая же она дура!" Зубы ходят ходуном, верхняя челюсть по нижней, того гляди сотрутся в порошок. "Та, толстая мне давала, а эта фу ты, ну ты, даже отсосать не захотела!" Передо мной встаёт чёрный фантом. Задница моей бывшей. Как же от неё воняло. "Неужели придётся снова с ней замутить? Как её звали-то? Танька? Неужели я такой урод, что мне могут дать только ещё большие уродки! "
Я напрягаю руку. Дельта немного видна, а это что за похожий на шишку бугорок, неужели мой бицепс?
- Какая хорошая девочка, - причмокивает мать из-за двери.
"Хорошая...Ха! Все они хорошие! Ненавижу! Если бы не ты...я бы её...! Какого чёрта ты торчишь дома! Разложила свои ляжки! Блядь! Родила урода!"
Зеркало запотело. Как хочется по нему треснуть! Но представив кровь на руке я поворачиваю на кухню. Кажется на сковородке оставалось мясо.

Старик вышел из залы. Со свойственной юности грацией преодолел коридор и остановился перед зеркалом. Край стекла срезал седую макушку. Старик был высок и строен, горделивая осанка выдавала в нём военного. Нервно вытолкнув воздух из лёгких он приблизил лицо к холодному стеклу. Кожа была разбита глубокими каньонами морщин, но рельеф казалось ещё больше подчёркивал благородство черт. Нос со слегка выраженной горбинкой, высокий лоб, угловатые скулы, фигурные, будто у актёров немого кино, губы. Но самым замечательном в этом лице были глаза. Мутная старческая желтизна слегка затронула белок, но не добралась до радужки. Её цвет напоминал о фюзеляже поднятых в безоблачное небо самолётов, серебро с вкраплениями яростной сини. Спрятанные в тенях глазниц глаза сияли. Это был внутренний свет.
"Может ещё рано?" - послышался голос в моей голове.
"Смотри, как бы не было поздно."
Кости хрустнули, я не заметил, как вцепился в край ящика для обуви.
Какая слабость в ногах. Ещё мгновение назад я был готов уйти, а теперь мёртвой хваткой цепляюсь за вещи!
"Мне всего лишь семьдесят пять, при моём здоровье я могу прожить целый век!" Слюна застряла перед плотиной кадыка. Я сделал несколько глотательных движений. Стало легче.
"Ты прекрасно знаешь, чем это грозит..."
Это был внутренний диалог, со мной давно никто не говорил, все мои давно были там, по ту сторону запылённого стекла. Переход на родную планету был не легок, не каждое тело могло его выдержать, поэтому в зеркало предпочитали прыгать по молодости. Я задержался. Дома нет ни старости, ни смерти, но туда ещё нужно добраться. Дом...
Как давно я его покинул. Так давно, что не верилось, что Земля не моя родная планета. Она стала моим новым домом. Домом по которому я заранее тоскую.
"А здесь не так уж плохо, старик. Сколько чудесного было, помнишь?" - ободряюще улыбнулся я своему отражению.
Отражение ответило болезненной гримасой. Я решительно отступил назад, для вхождения в зеркало нужно было разбежаться, но вдруг повернулся к отражению спиной. И в тот же миг проснулся. Дома. На Земле.

@темы: осознанные сны