После долгих размышлений решил объединить два дня с мимолётными снами, больше напоминающими выходы из тела. Ведь между ними действительно есть нечто общее. В первую очередь это физические затруднения - пересып, неудобная поза, тяжесть одеяла, всё это мне ужасно мешало.
читать дальшеИз интересного можно отметить – осознание в одном из снов того простого факта, что энергетическое тело не покидает пределы комнаты, где спит его физический двойник. Я кажется у кого-то об этом читал, и вот сам заметил то же, интересно даже, что позволило мне справиться с грёзой, уж не махи ли руками? И второй интересный момент – это ветер отнёсший меня, (или моё сознание, оболочка вполне могла остаться дома), в неизвестный мне микрорайон. Остаётся только гадать, что мне тем самым хотели продемонстрировать. Надо бы самому что ли научиться вызывать это загадочное Намерение, а то всё время налетает неожиданно, а ты потом думай – какой был смысл у такого налёта. Впрочем особо эксплуатировать эту силу мне тоже как не хочется.
Ксендзюк в четвёртой части своей встречи с читателями как раз рассуждает о Намерении. Если полагать, что Намерение лучше всего работает на комфорт практики, то у меня получается с ним чуть ли не идеальная связь.
Не могу пожаловаться на недостаток времени и какие-то иные внешние препятствия, другое дело - присущие мне лень и мягкотелость. Здесь наверное и надо просить помощи. Впрочем, кажется мне уже и без просьб стали помогать, прижали так, что я был вынужден коснуться темы, которой я в противном случае никогда бы не коснулся. Боюсь только, что хватит меня ненадолго.
28 апреля. 23:30 (время записи на диктофоне) Как я уже писал, в этот день я долго мучил себя остановкой внутреннего диалога, и это, в конце концов, принесло кое-какие плоды. Я пережил целую серию мимолётных выходов. Думаю, их мимолётность объясняется тем, что я спал дольше, чем это было необходимо физическому телу и ничем больше, но вообще говоря, это было мучительно, суметь выйти и так недолго продержаться в магических пределах сна.
Полоса мимолётностей, впрочем, настигла меня не сразу. Действие первого псевдо-выхода происходило дома, в то время как я спал на другой квартире. Но я использовал приставку – псевдо, отнюдь не из-за места действия, просто я не помню самого момента выхода, помню только, как сполз с дивана на ковёр, но вместо того чтобы упасть, завис в десяти сантиметрах от пола, в горизонтальном положении.
Я вспомнил о методе поиска места силы и начал медленно сканировать расфокусированным взглядом квадрат ковра. Не очень интересное занятие, согласен, но в моём положении, оно казалось наиболее логичным. Я ожидал, что хорошее место непременно засветится, но вместо света перед глазами разрасталась большая чёрная мушка. Круглое пятно вскоре заняло почти весь обзор.
Возможно, мне нужно было попытаться в него войти, но такой умной мысли у меня не возникло, зато я испытал острый приступ смущения. Послышались голоса брата и матери, и я вдруг обнаружил, что совершенно гол. Висящий над полом, голый астролётчик, это было уже слишком!
Я поспешил к окну и, выбравшись наружу, что есть мочи погрёб в направлении места, где ещё недавно проводил уединённые часы. Лететь туда было совсем недалеко, пешком пятнадцать минут, а полёт мог занять вдвое, а то и втрое меньшее время. Однако до пункта назначения я не добрался, потому что вскоре мне пришлось преодолевать сильнейшее тяготение физического тела. Поначалу мне вроде бы это удавалось - я пролетел над мусоркой, как всегда переполненной, и почти добрался до жидко светящего фонаря у угла параллельного дома, как вдруг понял, что больше не могу сопротивляться.
Следующие попытки происходили там, где я спал на самом деле. Однако и здесь вскоре появился брат, который зачем-то схватил меня за два пальца правой руки.
-Отпусти! – завопил я.
Я почти вылетел, осталось освободить зажатые братом пальцы. Сначала я был осторожен, присутствовало ощущение нестабильности сна, но потом так отчаялся, что дёрнулся во всю мочь.
Резкое движение заставило меня проснуться. Оказывается, я задремал на левом боку, а между согнутых ног у меня были зажаты два пальца.
Оставалось только досадовать на себя. Надо же было принять такую нелепую позу!
По-хорошему выходы полагается делать из положения - лёжа на спине.
Так я исделал. И через мгновение, проснувшись уже по ту сторону, обнаружил на себе груз верблюжьего одеяла. Для физического тела столкнуть его с себя, было бы парой пустяков, не то с эфирным двойником. Я никак не мог освободиться от шерстяного гнёта.
Когда же, наконец, мне это отчасти удалось, я сразу поспешил к балкону. Удивительно, но у стоящего в углу балкона пенала сидела девочка. Лица её я не видел, здесь было слишком темно, зато слышал голос. Девочка что-то говорила мне спокойным тоном. Я с большим трудом отделил силуэт ребёнка от погружённой в тень нижней части балкона и возвёл на него мизинец, однако поводить по цели не успел, меня резко, спиной вперёд, вернуло в тело.
Теперь нужно было решить, мёрзнуть без одеяла, или снова потратить половину сил на освобождение от его тяжести. Я решил, не мёрзнуть, просто слегка накрыться, оставив руки под одеялом, а не так как в прошлый раз – над ним, что, конечно же, обернулось труднопреодолимыми тисками.
Последний выход, пожалуй, был самым впечатляющим. Вопреки ожиданиям, с одеялом не возникло никаких проблем. Мне не пришлось от него избавляться, вообще не пришлось что-то делать. Стоило мне смежить веки, как в комнату ворвалась невидимая сила, осторожно, как нож из ножен, вытащила меня из-под одеяла, развернула в воздухе, так чтобы я летел головой вперёд, лицом вниз, и направилась, вместе со мной, к балкону. Сначала я пытался работать руками, но скоро просто отдался потоку. После балкона скорость незаметно возросла, потом так же постепенно спала. Я должен был камнем устремиться вниз, однако сила не оставила меня. Я лежал на разреженной, но справляющейся с моим весом, воздушной подушке.
Руки были прижаты к бёдрам, ноги сомкнуты, носки оттянуты, я принял такую позу, когда летел, и теперь, когда скорость сделалась едва ощутимой, не стал её менять. Волосы трепал прохладный ночной ветер, но мне не было холодно. Теперь я, наконец, мог разглядеть пейзаж под собой. Я парил на большой высоте, крыши пятиэтажек отсюда казались спичечными коробками. Рядом с домами зеленели молодые деревца, от которых на асфальт протягивались косые чёрные тени. У каждого подъезда светил фонарь, бордюры были выбелены, асфальт ровен, без единой выбоины. Всё здесь свидетельствовало о новизне микрорайона.
Я не знал этого места и не мог понять, почему завис над ним. В голову стукнула шальная мысль, что возможно сейчас я доступен для наблюдения, и какой-нибудь неспящий житель видит в небе маленький сигарообразный объект. Мысль заставила меня усмехнуться, постепенно страх перед высотой уступал место ликованию. Тёплой волной из живота, восторг подкатил к горлу, и я чуть не захлебнулся в этом радостном чувстве.
Я так сосредоточился на передаче своих настроений в воздухе, что забыл отразить момент возвращения на грешную землю. Не помню в точности, как это случилось, но мне кажется, что я устремился на звук прогрохотавшей за окном машины, и вскоре обнаружил себя лежащим на диване. Невольное путешествие моё вышло совсем коротким.
3 мая 2:22 ночи.
Осознание настигло меня рядом с тёмной громадой школьного корпуса. Его местоположение было зеркальным, но осознался я вовсе не поэтому. Процесс осознания напоминал вхождение в вязкий поток. Некая волна вошла в меня, и мне оставалось только принять это чувство.
На мне почему-то висело одеяло, я попытался его спихнуть, но оно будто приклеилось к телу. Я с трудом освободил правое плечо, и начал было срывать с себя футболку, как вдруг почувствовал, что близок к пробуждению. Нужно было оставить всё как есть.
Ощущение скорого пробуждения схлынуло, и я попытался избавиться от ноши с помощью круговых движений руками.
Вдруг послышались шаги. Темь стояла - хоть глаз выколи, ни одного фонаря на километр. Сощурив глаза, я с трудом разглядел два крадущихся в тени забора, силуэта.
- Так, а здесь мы, наверное, не пройдём! – гаркнул старичок.
Голос у него был противный, «профессорский».
- Да нам туда и не надо! – ответила женщина, возможно «профессорская» жена. – Ну, давай обратно?
Незнакомец тяжко вздохнул.
Они явно были здесь впервые, не знали, что улица проходная. Сначала я решил указать им путь, но быстро осадил себя, зачем мне это? Лучше самому пройти в том направлении, глядишь, и одеяло отвалится. Я сделал несколько шагов до тёмной стороны улицы и прямо здесь, стал свидетелем совмещения двух картин.
Я со всей отчётливостью осознал, что кадр со стеной комнаты более соответствует моему реальному нахождению, чем улица близ школы. В следующий миг я обнаружил себя висящим у стены, наискосок от дивана, на котором, кстати говоря, сейчас спало моё тело. Подлететь к дивану я не решился, просто подумал, что, наверное, большинство путешествий в теле сновидения являются фикцией, реальное его положение, это спальня, в которой заснул.
И всё же висеть у стены было не слишком весело. Я проскользнул через балконную дверь, и недолго думая сиганул вниз.
Полёт был как будто несколько замороженным, и в то же время совсем не соответствовал мизерной высоте третьего этажа. Ветер свистал в ушах, и в животе разливалось особенное ноющее чувство с импульсом вниз, которое появляется только при падении с большой высоты.
Ещё у меня кругом шла голова, и даже слегка подташнивало, но стоило мне почувствовать под ногами твёрдую поверхность, как неприятные симптомы схлынули, уступили место спокойному созерцанию на этот раз освещённой улицы.
Я сделал несколько шагов, и потом каким-то непонятным образом потерял осознание. Это было странно, но когда я общался с одним доктором*, я совсем себя не помнил. Что интересно, действие этого сна опять происходило близ школы.
Впрочем, неосознанная часть длилась недолго, я проснулся и чуть погодя сделал повторную попытку выйти из окна. Однако у меня ничего не получилось. Я напоминал йо-йо, стоило мне добраться до уровня второго этажа, как меня тащило обратно. Кажется, эта оказия случалась не раз. Наконец я понял, что больше не смогу заснуть, и взялся за диктофон.
*Встретившийся мне врач утверждал, что приборы не позволяют отличить человека находящегося в осознанном сновидении от человека, прибывающего в бодрствовании.
-Приборы покажут одинаковую картину, разве что я сам пойду и посмотрю, спите ли вы?
-Но ведь я могу и притвориться, сделать вид, что сплю, - улыбнулся я.
-Да, даже наблюдению нельзя доверять в полной мере,- согласился он, улыбнувшись мне в ответ.
читать дальшеИз интересного можно отметить – осознание в одном из снов того простого факта, что энергетическое тело не покидает пределы комнаты, где спит его физический двойник. Я кажется у кого-то об этом читал, и вот сам заметил то же, интересно даже, что позволило мне справиться с грёзой, уж не махи ли руками? И второй интересный момент – это ветер отнёсший меня, (или моё сознание, оболочка вполне могла остаться дома), в неизвестный мне микрорайон. Остаётся только гадать, что мне тем самым хотели продемонстрировать. Надо бы самому что ли научиться вызывать это загадочное Намерение, а то всё время налетает неожиданно, а ты потом думай – какой был смысл у такого налёта. Впрочем особо эксплуатировать эту силу мне тоже как не хочется.
Ксендзюк в четвёртой части своей встречи с читателями как раз рассуждает о Намерении. Если полагать, что Намерение лучше всего работает на комфорт практики, то у меня получается с ним чуть ли не идеальная связь.
Не могу пожаловаться на недостаток времени и какие-то иные внешние препятствия, другое дело - присущие мне лень и мягкотелость. Здесь наверное и надо просить помощи. Впрочем, кажется мне уже и без просьб стали помогать, прижали так, что я был вынужден коснуться темы, которой я в противном случае никогда бы не коснулся. Боюсь только, что хватит меня ненадолго.
28 апреля. 23:30 (время записи на диктофоне) Как я уже писал, в этот день я долго мучил себя остановкой внутреннего диалога, и это, в конце концов, принесло кое-какие плоды. Я пережил целую серию мимолётных выходов. Думаю, их мимолётность объясняется тем, что я спал дольше, чем это было необходимо физическому телу и ничем больше, но вообще говоря, это было мучительно, суметь выйти и так недолго продержаться в магических пределах сна.
Полоса мимолётностей, впрочем, настигла меня не сразу. Действие первого псевдо-выхода происходило дома, в то время как я спал на другой квартире. Но я использовал приставку – псевдо, отнюдь не из-за места действия, просто я не помню самого момента выхода, помню только, как сполз с дивана на ковёр, но вместо того чтобы упасть, завис в десяти сантиметрах от пола, в горизонтальном положении.
Я вспомнил о методе поиска места силы и начал медленно сканировать расфокусированным взглядом квадрат ковра. Не очень интересное занятие, согласен, но в моём положении, оно казалось наиболее логичным. Я ожидал, что хорошее место непременно засветится, но вместо света перед глазами разрасталась большая чёрная мушка. Круглое пятно вскоре заняло почти весь обзор.
Возможно, мне нужно было попытаться в него войти, но такой умной мысли у меня не возникло, зато я испытал острый приступ смущения. Послышались голоса брата и матери, и я вдруг обнаружил, что совершенно гол. Висящий над полом, голый астролётчик, это было уже слишком!
Я поспешил к окну и, выбравшись наружу, что есть мочи погрёб в направлении места, где ещё недавно проводил уединённые часы. Лететь туда было совсем недалеко, пешком пятнадцать минут, а полёт мог занять вдвое, а то и втрое меньшее время. Однако до пункта назначения я не добрался, потому что вскоре мне пришлось преодолевать сильнейшее тяготение физического тела. Поначалу мне вроде бы это удавалось - я пролетел над мусоркой, как всегда переполненной, и почти добрался до жидко светящего фонаря у угла параллельного дома, как вдруг понял, что больше не могу сопротивляться.
Следующие попытки происходили там, где я спал на самом деле. Однако и здесь вскоре появился брат, который зачем-то схватил меня за два пальца правой руки.
-Отпусти! – завопил я.
Я почти вылетел, осталось освободить зажатые братом пальцы. Сначала я был осторожен, присутствовало ощущение нестабильности сна, но потом так отчаялся, что дёрнулся во всю мочь.
Резкое движение заставило меня проснуться. Оказывается, я задремал на левом боку, а между согнутых ног у меня были зажаты два пальца.
Оставалось только досадовать на себя. Надо же было принять такую нелепую позу!
По-хорошему выходы полагается делать из положения - лёжа на спине.
Так я исделал. И через мгновение, проснувшись уже по ту сторону, обнаружил на себе груз верблюжьего одеяла. Для физического тела столкнуть его с себя, было бы парой пустяков, не то с эфирным двойником. Я никак не мог освободиться от шерстяного гнёта.
Когда же, наконец, мне это отчасти удалось, я сразу поспешил к балкону. Удивительно, но у стоящего в углу балкона пенала сидела девочка. Лица её я не видел, здесь было слишком темно, зато слышал голос. Девочка что-то говорила мне спокойным тоном. Я с большим трудом отделил силуэт ребёнка от погружённой в тень нижней части балкона и возвёл на него мизинец, однако поводить по цели не успел, меня резко, спиной вперёд, вернуло в тело.
Теперь нужно было решить, мёрзнуть без одеяла, или снова потратить половину сил на освобождение от его тяжести. Я решил, не мёрзнуть, просто слегка накрыться, оставив руки под одеялом, а не так как в прошлый раз – над ним, что, конечно же, обернулось труднопреодолимыми тисками.
Последний выход, пожалуй, был самым впечатляющим. Вопреки ожиданиям, с одеялом не возникло никаких проблем. Мне не пришлось от него избавляться, вообще не пришлось что-то делать. Стоило мне смежить веки, как в комнату ворвалась невидимая сила, осторожно, как нож из ножен, вытащила меня из-под одеяла, развернула в воздухе, так чтобы я летел головой вперёд, лицом вниз, и направилась, вместе со мной, к балкону. Сначала я пытался работать руками, но скоро просто отдался потоку. После балкона скорость незаметно возросла, потом так же постепенно спала. Я должен был камнем устремиться вниз, однако сила не оставила меня. Я лежал на разреженной, но справляющейся с моим весом, воздушной подушке.
Руки были прижаты к бёдрам, ноги сомкнуты, носки оттянуты, я принял такую позу, когда летел, и теперь, когда скорость сделалась едва ощутимой, не стал её менять. Волосы трепал прохладный ночной ветер, но мне не было холодно. Теперь я, наконец, мог разглядеть пейзаж под собой. Я парил на большой высоте, крыши пятиэтажек отсюда казались спичечными коробками. Рядом с домами зеленели молодые деревца, от которых на асфальт протягивались косые чёрные тени. У каждого подъезда светил фонарь, бордюры были выбелены, асфальт ровен, без единой выбоины. Всё здесь свидетельствовало о новизне микрорайона.
Я не знал этого места и не мог понять, почему завис над ним. В голову стукнула шальная мысль, что возможно сейчас я доступен для наблюдения, и какой-нибудь неспящий житель видит в небе маленький сигарообразный объект. Мысль заставила меня усмехнуться, постепенно страх перед высотой уступал место ликованию. Тёплой волной из живота, восторг подкатил к горлу, и я чуть не захлебнулся в этом радостном чувстве.
Я так сосредоточился на передаче своих настроений в воздухе, что забыл отразить момент возвращения на грешную землю. Не помню в точности, как это случилось, но мне кажется, что я устремился на звук прогрохотавшей за окном машины, и вскоре обнаружил себя лежащим на диване. Невольное путешествие моё вышло совсем коротким.
3 мая 2:22 ночи.
Осознание настигло меня рядом с тёмной громадой школьного корпуса. Его местоположение было зеркальным, но осознался я вовсе не поэтому. Процесс осознания напоминал вхождение в вязкий поток. Некая волна вошла в меня, и мне оставалось только принять это чувство.
На мне почему-то висело одеяло, я попытался его спихнуть, но оно будто приклеилось к телу. Я с трудом освободил правое плечо, и начал было срывать с себя футболку, как вдруг почувствовал, что близок к пробуждению. Нужно было оставить всё как есть.
Ощущение скорого пробуждения схлынуло, и я попытался избавиться от ноши с помощью круговых движений руками.
Вдруг послышались шаги. Темь стояла - хоть глаз выколи, ни одного фонаря на километр. Сощурив глаза, я с трудом разглядел два крадущихся в тени забора, силуэта.
- Так, а здесь мы, наверное, не пройдём! – гаркнул старичок.
Голос у него был противный, «профессорский».
- Да нам туда и не надо! – ответила женщина, возможно «профессорская» жена. – Ну, давай обратно?
Незнакомец тяжко вздохнул.
Они явно были здесь впервые, не знали, что улица проходная. Сначала я решил указать им путь, но быстро осадил себя, зачем мне это? Лучше самому пройти в том направлении, глядишь, и одеяло отвалится. Я сделал несколько шагов до тёмной стороны улицы и прямо здесь, стал свидетелем совмещения двух картин.
Я со всей отчётливостью осознал, что кадр со стеной комнаты более соответствует моему реальному нахождению, чем улица близ школы. В следующий миг я обнаружил себя висящим у стены, наискосок от дивана, на котором, кстати говоря, сейчас спало моё тело. Подлететь к дивану я не решился, просто подумал, что, наверное, большинство путешествий в теле сновидения являются фикцией, реальное его положение, это спальня, в которой заснул.
И всё же висеть у стены было не слишком весело. Я проскользнул через балконную дверь, и недолго думая сиганул вниз.
Полёт был как будто несколько замороженным, и в то же время совсем не соответствовал мизерной высоте третьего этажа. Ветер свистал в ушах, и в животе разливалось особенное ноющее чувство с импульсом вниз, которое появляется только при падении с большой высоты.
Ещё у меня кругом шла голова, и даже слегка подташнивало, но стоило мне почувствовать под ногами твёрдую поверхность, как неприятные симптомы схлынули, уступили место спокойному созерцанию на этот раз освещённой улицы.
Я сделал несколько шагов, и потом каким-то непонятным образом потерял осознание. Это было странно, но когда я общался с одним доктором*, я совсем себя не помнил. Что интересно, действие этого сна опять происходило близ школы.
Впрочем, неосознанная часть длилась недолго, я проснулся и чуть погодя сделал повторную попытку выйти из окна. Однако у меня ничего не получилось. Я напоминал йо-йо, стоило мне добраться до уровня второго этажа, как меня тащило обратно. Кажется, эта оказия случалась не раз. Наконец я понял, что больше не смогу заснуть, и взялся за диктофон.
*Встретившийся мне врач утверждал, что приборы не позволяют отличить человека находящегося в осознанном сновидении от человека, прибывающего в бодрствовании.
-Приборы покажут одинаковую картину, разве что я сам пойду и посмотрю, спите ли вы?
-Но ведь я могу и притвориться, сделать вид, что сплю, - улыбнулся я.
-Да, даже наблюдению нельзя доверять в полной мере,- согласился он, улыбнувшись мне в ответ.
@темы: осознанные сны