6 июля.Я не раз и не два жаловался на свою рассеянность, неумение концентрироваться, что становится особенно явным, когда я роюсь в компьютере или сижу в интернете, с другой стороны – порой я всё же собираюсь и даже могу долго пялиться в одну точку. Вот я и решил проверить, как долго длится моя концентрация, и скачал с этой целью рисунок Янтры.
Янтра – это такая вот сложноустроенная хренюшка, на которой надо концентрироваться. Движение нужно начинать с краёв, а дальше… дальше я не дочитал, потому как терпеть не могу инструкции!
Я и представить себе не мог, что скоро меня втянет, сначала в круговорот лепестков, а потом и в паутину треугольников. В инструкции было сказано, как я прочёл после, что движение не должно занять много времени, его надо прекратить, и уставиться на точку в центре янтры, но я, как уже сообщалось, инструкции не дочитал и потому добравшись до точки, снова начал бегать взглядом по кругу. Разумеется, от этих вращений меня вскоре начало подташнивать. Не обошлось и без видений, круги начали мерцать подобно цветомузыке (я выбрал янтру красно-зелёного окраса), а треугольники без конца складывались в уходящий вглубь коридор.
В общем, такие дела, думал, что отдохну, а получил довольно динамичный трип.
Но может это конечно оттого, что я смотрел на монитор, тут наверное, нужно действовать по старинке, отпечатать Янтру и водрузить её на стул, или заклеить ею монитор, что даже лучше!
Кажется я уже пытался разглядывать эту хрень, но было это давно, а следовательно - неправда.
Уточнение: рисунок в посте - гифка, а я разглядывал обычный джипег.
8 июлячитать дальшеПродолжаю вдумчиво вникать в откровения Гопи Кришны и в подытоживающие главы комментарии, в которых его опыт пытаются как-то соотнести с « глубинной психологией Запада и, в частности, с процессом индивидуализации, как он описан в «Аналитической психологии» Карла Юнга».
Что очень интересно, так как позволяет взглянуть на картину более объёмно, так сказать – западным глазом. Хотя я бы не назвал Гопи Кришну стопроцентным сыном своего народа. Несмотря на то, что он воспитывался в религиозной атмосфере, это не сделало его правоверным индусом.
Поступив в колледж он «стал настоящим агностиком, полным сомнений и скепсиса по поводу экстравагантных и иррациональных представлений религии моих предков».
Я как-то задался мыслью, а что было бы, если бы я родился в религиозной семье, неужели это автоматически сделало бы меня верным последователем учения, которое разделяли мои родители?
Наверняка нет. Я стал бы не то что агностиком, а скорее уж убеждённым атеистом. Собственно говоря, моё детское увлечение религией с некой натяжкой можно списать на то, что эта тема в моей семье не поощрялась. Это было так естественно – тянуться к тому, что высмеивалось. Довольно скоро я понял, что мне довольно сложно принудить себя к посту и исполнению заповедей. Я, конечно, хотел стать лучше, но без насилия над собой. К тому же увлечение православием шло рука об руку с чтением научных талмудов, в которых я пытался отыскать ответы на терзающие меня вопросы. Наука и религия как назло никак не желали сочетаться. В первой не было места чуду, во второй – трезвомыслию. Впрочем, было и то, что их сближало, у меня отсутствовали инструменты, да и что там скрывать, нужное количество серого вещества, чтобы проверить научные теории, то же, хотя и по несколько иным причинам - относилось к религии.
Только когда мне приснился сон на религиозную тематику, я понял – вот оно, способ узнать ответы на мучающие меня вопросы! Но было это уже в довольно сознательном возрасте, к несчастью я не могу вспомнить свои детские сны, и даже того заветного момента, когда я стал задаваться глобальными вопросами.
Самым сильным моим детским потрясением, как я уже писал, было ожидание смерти от проглатывания камешка в возрасте пяти или шести лет, возможно это произошло ещё тогда, но может и позже. Детство, особенно раннее представляется мне сном, мифом, то же можно наблюдать у Гопи Кришны, только вот с памятью у него было значительно лучше, он даже смог запомнить один из своих детских снов:
«Ещё один замечательный случай, запомнившийся мне, произошёл со мной в возрасте восьми лет, когда я ранней весной шёл по дороге Сринагара, возвращаясь домой от своего духовного наставника. Небо было затянуто тучами, а дорога размокла от дождей, что замедляло моё передвижение. И вдруг мой мозг, словно молния, пронзил неожиданный вопрос, никогда прежде не приходивший на ум: «Кто я?". И тут же возник другой вопрос, исходящий от каждой вещи из окружающего мира: «Что все это значит?».
Я застыл посреди дороги, как громом поражённый. Все моё существо, равно как и окружающий мир обратились в один нескончаемый вопрос, в неразрешимую загадку, перед которой я стоял, немой и беспомощный. Я напрягал свой ум, тщетно пытаясь найти ответ, пока весь мир не начал кружиться и плясать вокруг меня. Мне стало не по себе, голова пошла кругом, и я с трудом удержался на ногах, чтобы не упасть в грязь. Собравшись с силами, я продолжил свой путь, не сознавая тогда ещё всего значения случившегося со мной.
Через несколько дней мне приснился чудесный сон, в котором мне на минуту открылась иная действительность. В этом сне я не был ни ребёнком, ни взрослым, а был каким-то совершенно иным, не похожим на себя персонажем. Я увидел небесную страну, где жили богоподобные существа и себя — бесплотным, словно растворенным, эфирным чужаком, принадлежащим к иному порядку бытия и все же во многом похожим на меня и очень близким. Этот я находился в сияющем, великолепном окружении, совершенно не похожем на то убогое и шумное место, где я тогда жил.
Сновидение было настолько ярким и необычным, что могу вспомнить его в деталях даже сейчас. Воспоминания этой сцены неизменно сопровождались глубоким удивлением и страстным стремлением к нездешнему, а также короткой вспышкой необъяснимой радости. Этот сон, очевидно, заключал в себе ответ на вопрос, который всплыл на поверхность из глубин моего сознания несколькими днями ранее. Это был ответ на зов, исходящий из незримого мира, который (как стало мне известно позже) находится совсем близко и лишь ждёт, когда мы обратим на него внимание. Тем же, кто отвернулся от него, даже самая далёкая звезда вселенной покажется ближе, чем этот мир».
Попытки интерпретации:
Ещё в детстве он, как и Будда (только в гораздо более зрелом возрасте), задавал себе глобальные вопросы. Описание детства Юнга в его автобиографической книге «Воспоминания, сновидения, размышления» повторяет тот же мотив внезапного осознания. Этот же вопрос, лежащий в основе любой философии, и произвёл некогда такое потрясающее воздействие на Декарта — хотя опять-таки в более зрелом возрасте.
Детский сон Гопи Кришны может быть сведён, грубо говоря, к «исполнению желаний». В этом сне перед ним открывается мир, «совершенно не похожий на то убогое и шумное место, где я тогда жил». И все же, как мало говорит нам подобная интерпретация! Безусловно, это — компенсаторное исполнение желаний, но здесь он выходит за рамки личного. Это архетипическая компенсация — довершение картины земной действительности столь же мощной картиной неземной действительности. Да, это — исполнение желаний, но не на мирском языке, а на языке «weltanschauung». Это то же, что и у Юнга: «Посмотри! Ты не то, чем себя считаешь. Ты не то, чем сделала тебя окружающая среда. Действительность — гораздо больше, чем-то, что определяется социальными условиями и чем-то, что мы видим снаружи. У тебя есть и другая личность, отличная от той, которую ты считаешь «собой».
Пока я медитировал на чужой детский опыт, кое-что прорвалось мне в сознание, кажется, я об этом даже писал. Детский сон об арке. Будто бы за аркой находится другой мир.
«weltanschauung» - это оказывается - мировоззрение.