Нашёл сайт с работами Чюрлёниса, теперь думаю - а не разукрасить ли те что в чб. Мне б такие манипуляции наверняка понравились, я часто задумываюсь над тем, что делать с недоделками, эскизами и чёрно-белятиной, доработал бы сам, да настроения нет.



Разукрасить естественно хочу не на планшете, а в его любимой технике пастели. Ну у меня она тоже любимая, только сегодня два рисунка сделал, не особо заморачиваясь, то бишь портреты - надменного юнца начала двадцатого века и девушки с глазами без радужки - после сна в котором я увидел себя инопланетянином - любимый приём.

А снился мне Драко на чёрном фоне, точнее не снился, а являлся в гипногогических грёзах, в углу - знакомая по постерам личина. А также Снейп, тот стоял в камзоле поблёскивающим изумрудным ворсом. Красивый блеск и силуэт, лица не было видно, проснулся и тут же изыскал профессора во фрактале, на который вышел по запросу "изумруд". Кайфа мало честно говоря в таком рисовании, задумываюсь не перенести ли планшетные работы на бумагу, но повторяться не хочется, идей-то мульон!

---

Дорисовал

@темы: рисунки

---

Третий день не снится ничего замечательного, если не считать негра насилующего негритянку сушёной змеей, впрочем что в этом замечательного, разве что вид сверху. В центре телега, у колеса - парочка, земля в змеях. Красивый наверное б вышел кадр для зоо-порно.

---

Кронштадт, острова

@темы: фотографии

---

Дни проносятся как угорелые, а моменты осознания так редки...Постоянно нахожусь в каком-то чаду, хотя может оно и к лучшему.
Засыпал снова со сложностями, на этот раз обусловленных болью в спине. Стоило только закрыть глаза как комната начинала кружиться в дьявольской карусели. От мышц шёл жар, пришлось дойти до холодильника и оторвать листья приятно прохладной капусты, скоро они были одной температуры с телом, но мне удалось схватиться за волну сна, осталось только удержаться на её гребне. Я знал как это сделать - убрать мысли из головы, дышать как можно ровней, ни в коем случае не вертеться.
Сны были под стать засыпанию. Снились предметы из-за которых я чуть было не остался в "обожаемой" мной школе на второй год - физкультура и химия. Норматив первого впрочем я выполнил на ура. Пробежал по разрезанной напополам трубе в метрах пяти над землёй. Должен был упасть, но не упал, вовремя перепрыгнул на второй отрезок. Где и остался. Оказывается пока я сигал бараном, класс под предводительством физ-рука с висящими на заде штанами перешёл к другому опасному снаряду. То, что я могу не слезть, никому и в голову не пришло. В русском языке существует немало эпитетов для обозначения моего к ним отношения, но я лучше озвучу пришедшее на ум во сне - сволочи! После долгого сидения в наползшем тумане я решился на прыжок и оказался в канализационной луже. Нога была растянута и при каждом шаге отдавала болью в пах.
На химию я опоздал. Предмет вёл молодой амбал. Как и все неопытные преподаватели он старался понравится моим одноклассникам, юморил, использовал молодёжный слэнг, водрузил на стол какую-то мудрёную установку. Я долго раскачивался перед дверью, нарушать ход столь редкой для нашей убогой школы презентации совсем не хотелось,но половина урока благополучно минула и теперь настало время для самостоятельной работы. Можно было попытаться просочиться в манящую теплом щель.
-Кто такой?- вскинулся на меня преподаватель.
-Не чужой, -отозвался я.
-Ладно, входи, -выказал милость амбал.
Я присел на последнюю парту и задрожал. На меня смотрел шприц.
-Шприц? -вопрос оцарапал горло.
-Да,-отозвалась сидящая рядом девочка.
-У нас же химия! - в ужасе воскликнул я.
-На уроки ходить надо! - поучающим тоном сказала она,-нам задали сегодня принести шприцы.
-Зачем?
-Если тебя нет шприца, -раздался громовой голос химика, -возьми кишку!
-Дуть надо! - объяснила одноклассница.
-Куда? - вытаращил глаза я. Собравшиеся казались мне сборищем наркоманов.
-В пробирку, - раздражённо отозвалась девчонка. - Я буду это делать шприцем, а ты дуй!
-Дебилизм! - сказал я громко.
Химик поморщился. Я уставился на пробирку зажатую в лапке штатива. Разноцветная суспензия радовала глаз, но дуть в неё у меня не было никакого желания.
-Дуй! - приказала порядком надоевшая мне одноклассница, только чтобы она более меня не поучала, я зажал кишку губами и дунул. Из глаз брызнули слёзы. Химик с интересом глянул на меня.
-Ну, что чувствуешь?
Я пожал плечами.
-Ничего, а что? Я должен был свалиться замертво?
Химик не сводил с меня глаз, я прислушался к внутренним ощущениям. Некоторое время ничего не происходило, я хотел было воскликнуть, что реакции не возникло, как вдруг почувствовал, что язык стал чужим. Челюсть явно теряла чувствительность.
-Чёрт, -промычал я, - заморозка?
Неожиданно для самого себя прыснул.
-Отличное средство заставить меня замолчать, браво, браво!
Когда онемение дошло до скулы, заныли кости черепа. Ощущение было такое, что нижнюю часть лица разнесло до слоновьих размеров, а верхнюю пытаются сжать в тисках. Я застонал.

Проснувшись обмазался глиной. Где-то читал, что она избавляет от суставных болей, действительно полегчало, жаль ненадолго. К десяти утра я снова был вне строя. Утро у меня теперь начинается с просмотра "Гарри Поттера". Интернет будет позже, а сейчас английские субтитры и яркий мир за окном дома Дурслей. Чуть позже решил проверить своё произношение, лёг на диван, и тихим шёпотом прочёл несколько страниц. Уверен, что никто меня за этим срамным делом не застал, так как я сам не слышал, что читаю. Самым сложным оказалось произносить межзубные "с" и "з", особенно в сочетаниях вроде "the zoo". Хотя возможно сложности были связаны именно с шёпотом. Нужно будет попробовать повторить свой подвиг когда никого не будет дома. Кажется праздники наконец подходят к концу.

@темы: дневник, приём у фрейда

---

часть 3-я, сюрреалистическая

Я отправился в уже успевшую стать родной, деревянную комнату, уселся в кресло и мгновенно задремал. За дверью послушался стук швабры о ведро.
Только сейчас, в свете разгорающегося дня, я заметил, что комната проходная. Вторая дверь располагалась напротив кресла в котором я так скоро и нечаянно заснул, за ней и шумели. Я сладко потянулся. Вставать не хотелось, но сон не шёл и мне не оставалось ничего другого, как подняться. Я отворил дверь ведущую в парадную. Здесь было тихо и темно. Во входной двери торчали ключи, я повернул их и вышел на улицу. Небо было окрашено в глубокий синий. Растущее прямо у крыльца дерево подсвечивалось двумя парами светильников. На коже змеились зелёные трафареты теней. Внизу играла девушка.
Я сразу её узнал. Может на самом деле я всё ещё сплю? Зевающей сомнабулой я спустился на газон и спросил скучающим тоном.
-Тамила, что ты здесь делаешь?
Девушка подняла на меня удивлённый взгляд.
-А ты?
-Я сплю, -улыбнулся я.
-А я играю.
-Во что?
-Ну..., -девушка бросила загадочный взгляд на траву.
Я рассмотрел валяющиеся на газоне оригами.
-Солнце моё, тебе сколько лет?
Тамила подняла ладонь.
-Пять? Так я и думал.
-Хочешь поиграть со мной? - предложила Тамила.
-Нет, спасибо, никогда не любил бумажные поделки.
Я потряс головой, наваждение не проходило. От живота поднималась волна утреннего озноба, я поспешил вернуться в дом.
Внутри было до приятности тепло. Я прошёл в свою комнату и решил откупорить вторую дверь. Она была сделана из более тонкого куска дерева и поддалась без усилий. Я попал в библиотеку. Вокруг возвышались бесконечные стеллажи с книгами.
-Так, кто у нас там ходит? - послышался ворчливый голос уборщицы.
Он показался мне знакомым. У уборщицы училища был похожий, вероятно мне померещилось, но встречаться со старухой не хотелось. Неизбежны расспросы. Кто такой? Что здесь делаешь? И что я на это отвечу? Я спрятался за полку.
Уборщица прошла мимо. Я выглянул из-за полки, стало так светло, что зала просматривалась до конца.
Я вприпрыжку пробежал по навощённому паркету, дёрнул ручку небольшой дверцы в самом конце библиотеки и попал в тёмную комнату, где на диване сидело целых девять Саньков. Я не успел сосчитать количество копий своего одногруппника, но почему-то был уверен, что их ровно девять. Нет, этого не могло происходить наяву. Я вылетел из проклятой комнаты пробкой, но в следующей снова оказался Санёк и все мои бывшие одногруппники. Я накинулся на бугая с кулаками. Вспомнил давнишнюю ссору, захотелось отомстить. Нас принялись разнимать. Лицо Санька налилось багровой краской, я понял, что влип.
Нужно бежать!

Я заметил открытую дверь балкона, поспешил к ней, но оказался вовсе не над землёй, а над бутылочно- зелёной водой. У балкона были причалены вёсельные лодки и моторные катера. Я прыгнул на ближний. Санёк за мной. Выражение его налитого злобой лица не обещало пощады. Я переполз на небольшой белый катерок и дёрнул ручку мотора. Двигатель весело затарахтел. Как управлять подобным транспортом я не знал, но сейчас от моей реакции зависела сохранность здоровья, и я быстро учился, на первом круге чуть не протаранил соседний дом, но скоро вырулил на прямую и теперь нёсся сквозь брызги с опьяняющей скоростью. На повороте дома меня пытался остановить полицейский, но я только рассмеялся его угольному, как огарок свечи, отражению в водной глади, знал бы он, что я при всём желании не могу пока остановиться. Наконец мне удалось замедлить ход. Я направил катерок к зелёному от тины бережку, отпустил ручку мотора и спрыгнул на пряно пахнущую землю. До дома Радзинского было недалеко. Я знал, что он расположен вверх по течению, но не мог понять где нахожусь географически. Венеция, а может просто местность где случилось наводнение? Ноги скользили, пришлось лечь на пузо и двигаться по-тюленьи. Я начал движение, но твёрдой почвы достиг в пробуждении. На этот раз не в доме Радзинского.

@темы: приём у фрейда

---

часть вторая - в гостях

Странно, но мне не удалось натыкать ни одного российского канала, только французские и итальянские. Один из них с первого кадра вогнал меня в гипнотический транс. Программа не отличалась особенным разнообразием. На крышах допотопных автомобилей разъезжали женщины, полностью обнажённые, если не считать туфлей на неприлично высоких каблуках. Красотки по всей видимости всю жизнь отпахали на ниве порно-индустрии, но то что являли собой их влагалища было слишком даже для самого жёсткого порно, создавалось впечатление, что они только что родили. Одна дама, дыра между ног которой достигала диаметра грейпфрута выехала на кривую улочку в белой фате, я вспомнил выражение "невеста без места" и задался вопросом, какие звуки она может издавать своей дырищей.

Способность мыслить возвращалась, а с ней и фобии. Что если за мной кто-нибудь подглядывает? Я вскочил и вгляделся в большое зеркало стоявшее между кресел. Зеркало имело две створки, с наклоном вглубь, в центре, на изящной полочке стояла чёрная ваза. Сначала мне померещилось, что это не зеркало вовсе, а окно в соседний кабинет, от потрясения я покачнулся, но разглядев своё искажённое от ужаса лицо в обеих створках удержался на ногах. Осталось только посмеяться над своей паранойей. Высокие своды огласил нервный смех. Можно было смотреть на сквозных невест дальше, но занятие это уже успело мне наскучить, я отключил телевизор, плюхнулся в кресло и прикрыл веки ладонью. К сожалению бездумное расслабление длилось недолго, скоро оно сменилось постоянно терзающим меня вопросом. Суть его не менялась, менялись лишь персоны. Сегодня мистером икс был Эдвард Станиславович. Хотел бы я быть им? Нет, не таким как сейчас, а молодым? Я усмехнулся, моя обычная поправка на возраст, бесконечные счета в столбик по краям газет.

Нет!- ответил я себе. Не хотел бы. Он вероятно и в юности был не особенно симпатичным, а у меня такое достоинство пока ещё присутствует. Конечно внешность не главное, но всё таки приятное отражение в зеркале порой вносит в душу гармонию.
Набоков был красавчиком, им я пожалуй быть не отказался б. Как назло вспомнились фотографии пузатого старика в шортах. Ну и что? В старости он тоже был не так уж плох. По крайней мере глаза светились умом которого мне явно не достаёт, иначе я может задавался иными вопросами. За этими мыслями я не заметил, как в комнату вошёл хозяин.
-Не заснули? - поинтересовался он.
Я встрепенулся.
-Выпьем чая!
Радостный призыв отозвался от потолка гулким эхом.

Мы перешли в столовую. Радзинский уселся за подобие барной стойки, я уставился на чашку из тончайшего фарфора.
-У вас прямо как в музее.
-Да, -не стал отпираться хозяин.
Не знаю кто из нас завёл разговор о женщинах, помню только, что сильно распалился.
-И всё же, - спорил я, -вы не можете отрицать того факта, что пожилые мужчины пользуются большим спросом, чем их сверстницы!
Радзинский безмятежно улыбался.
-Разве только это будет какая-нибудь Коко Шанель...-умерил тон я. -Богатые и знаменитые женщины могут позволить себе иметь любовников хоть до могильной плиты!
Мне не нравился подобный разговор, но я видел, что Радзинский от него просто млеет. Я задумался - почему так? Мы оба согласно соционике - этики, но я направленности на отношения стесняюсь, а он ничуть. Меня это как-то сильно задело его спокойствие и я выпалил:
-А что же не видно вашей жены, у вас ведь есть жена?
-Какая жена? - лукаво улыбнулся он. - Ах да! - вдруг спохватился.
-Ночь на дворе. Она скоро придёт?
Он пожал плечами.
-Может и скоро, может совсем не придёт.
Я заметил, что настроение его сменилось.
-Беда в том, что сегодня мне совсем не пишется и поэтому я ощущаю одиночество, -сказал он с горечью.
Я задумался кого он называет женой - музу? Умеет напустить туману.
Допив неизвестно какую по счёту чашку ароматного чая я переспросил:
-Одиночество?
-А что вас, молодой человек удивляет? Думаете в таком большом доме не найдётся места этому чувству? Вслушайтесь!
Меня будто оглушили. За разговором я не замечал, как здесь тихо.
-Я слышу это каждый день, -прошептал Радзинский.
Вдруг рассмеялся.
-Ну, довольно грустить! Пойду попробую что-нибудь написать, если не получится, и вы к тому времени не заснёте, может встретимся здесь? У нас похоже немало общих тем.
Настроения писателя менялись как узоры в калейдоскопе. Это пугало, и в то же время не могло не умилять. В его компании невозможно было соскучиться.

@темы: приём у фрейда

---

Сегодняшний сон, часть первая

ахтунг, физиология

Всё началось с того, что мой член распух до размеров вилка пекинской капусты. Дома никого не было, я закрылся в туалете и с ужасом смотрел на орган не умещающийся в штанах. Чем себе помочь? Может заняться мастурбацией? Я присел на унитаз и поводил ладонями по тяжёлой конечности, но она отнюдь не уменьшилась, напротив, разбухла ещё больше и теперь утыкалась в подбородок.
В отчаянии я зажал потерявшую всякую чувствительность головку губами и расплакался. В дверь забарабанили.
-Открой, я знаю что с тобой! - вскрикнула мать.
Я мгновенно вышел из скрученной позы, напоминающей очертаниями Чужого, и сейчас дрожал у дверного косяка. От стыда горели щёки, к горлу подкатила тошнота. Откуда она знает? Подсматривала? Я поднял голову, стены туалета не доходили до потолка, мать запросто могла встать на стиральную машину и увидеть как я заглотнул собственный член! Если так, то как жить дальше? Но может всё не так ужасно, может ей рассказали соседи? Кто-то из них видел, как я тяжело ступал поддерживая пудовой орган рукой. Но разве соседи говорят о таком? Распухание началось когда я был на занятии, пришлось выбежать из аудитории, вдруг кто-то из учащихся понял, что со мной и позвонил матери. Подумать страшно!
-Немедленно пойдёшь к врачу! - тоном не терпящим возражения сказала мать.
Я вспотел.
-Ты меня слышишь? - не унималась мать.
Я издал утробный звук.
-Что? С тобой всё в порядке? Я сейчас позову отца и мы сломаем дверь!
-Всё в порядке! - отчаянно взвизгнул я.
Эрергированный орган никак не хотел умещаться в тесные джинсы, благо чувствительность отсутствовала, а значит можно было обращаться с ним безо всякого пиетета. Кое-как мне удалось запихнутьего в штанину. Я сделал глубокий вдох и закрыл непослушную ширинку. От перенапряжения дрожали руки, пота было так много, что капало с носа. План был простейшим - открыть дверь, оттолкнуть мать плечом и бежать!

Скоро я впрыгивал в так кстати подъехавшую маршрутку. Окна кругом были тонированные, я сел на заднее кресло и успокоился. Впереди маячила знакомая рыжая шевелюра, я никак не мог понять где её видел.
Мы ехали вдоль обчекрыженной озеленителями аллеи, когда вдруг начало темнеть. Я выглянул в окно, солнце было похоже на полумесяц. Затмение! Очень странное. Полумесяц - без рожек и вокруг солнечного диска - косой пояс астероидов. Край солнца на миг вспыхнул розовым. Тонированное стекло позволяло наблюдать за необычным явлением без вреда для глаз, но плёнка истрепалась и была залита мутными подтёками, ещё одной проблемой были загораживающие светило деревья.
-Почему СМИ не сообщили, что сегодня затмение! - вслух возмутился я.
-Но на днях уже было затмение, сколько же можно сообщать, -отозвался один из пассажиров.
-То было другим! - с досадой выплюнул я. -Я наблюдал немало частичных затмений, но такого ещё не видел. Возможно оно вовсе не частичное, но тем более непонятно почему в прессе - молчок, полные затмения - такая редкость!
Диск перерезала линия цвета фуксии, стало совсем темно. Водитель включил фары.
Полная фаза длилась несколько мгновений, я не успел сосчитать до десяти, как лунный диск всё той же необыкновенной долькой сошёл с солнца.

Маршрутка подъезжала к училищу, человек показавшийся мне знакомым, сходил здесь, я бездумно шагнул вслед за ним. По дорожке шли галдящие первокурсники. В училище мне было делать нечего, я оглянулся на рыжего, тот переходил дорогу. Меня как громом поразило - Радзинский!
Драматург направлялся к скамейке поставленной под столь редким в наших краях раскидистым деревом, присел, снял пиджак.
Я почувствовал как во мне нарастала смелость, а что если взять и подойти? Нагло так.
Обдумать, что я ему скажу, я не успел, ноги в миг перенесли меня через дорогу и вот я стою перед ним и молчу. Он улыбается мне знакомой по телеэфиру, слащавой улыбкой, руки сложены замком на пиджаке, ждёт, когда что-нибудь скажу.
-Я ваш фан, -озвучиваю я первую пришедшую в голову глупость, - или как переводят плохие онлайн переводчики -вентилятор.
Радзинский всё так же безмятежно улыбается.
-Не знаю, что ещё сказать, -признаюсь я. - И зачем подошёл, не знаю, похоже мной управляют ноги, а не голова.
-А хотите я вас в гости приглашу? - вдруг предлагает Радзинский.
-А это удобно? - сомневаюсь я.
-Я понял, что вы согласны и дело за мной.
Я кивнул.

Не знаю какая неведомая сила перенесла меня в длинный дом, с фасада больше походящий на дворец. Но наглость к тому моменту совершенно меня оставила, и я старался казаться как можно более незаметным. В парадной стояла такая тишина, что скрип паркета и мерное постукивание ходиков до боли резали слух. Хозяин ловко разулся и вдел ноги в мягкие тапочки.
-Проходите, -сказал доброжелательным тоном, -к сожалению сейчас я не могу с вами побеседовать, мне нужно сделать несколько звонков...
Сощурил глаза на промежуток между зеркалами. Я заметил поблёскивающий циферблат старинных часов.
-Думаю через час освобожусь, а вы пока отдохните. Есть хотите?
-Нет! - испуганно воскликнул я.
Перекус мог вызвать бурчание в животе, а я и без того чувствовал себя не в своей тарелке.
-Ну что ж, побудьте в этой комнате.
Хозяин распахнул тяжёлую дверь и указал ладонью вправо.
-Мой кабинет рядом.
Я кротко кивнул. Радзинский скрылся в кабинете, а я остановился на пороге предоставленной мне комнаты. Электричество раздражающе гудело. Потолок был столь высок, что свет верхних ламп стелился у пола желтоватым туманом, но у кресел стояли дополнительные бра, ничто не мешало их включить и полистать сваленные на полированном столике журналы, или снять с полок книги. Как это всегда бывает, когда меня оставляют один на один с домом, я попытался представить себя его хозяином и так вошёл в роль, что не заметил как развалился в кресле. Наконец представилась возможность спокойно осмотреться. Я возвёл глаза к потолку, его поддерживали тяжёлые деревянные балки, на изгибающихся в углах были вырезаны круглые медальоны. Из-за обилия дерева комната казалась тёмной. Светлыми пятнами выделялись только ковёр, занавесь на окне и ещё что-то квадратное в шкафу, аккурат напротив кресла. Я наклонился и разглядел телевизор, совсем по-хозяйски порыскав ладонью по столу, нащупал пульт. Миниатюрный экранчик вспыхнул.

@темы: приём у фрейда

---

Мёртвые лошади улыбаются. Рисовать по размытой фотографии было больно для глаз, но зато получился интересный фон.
Возможно - добавить фильтр - мягкий свет, отрисовать череп лошади пореалистичней.

п.с. Под замком - сон про сортир, интересный пожалуй только мне. В Каире - Николай Николаич разжиревший и сладкие жёлтые фрукты, вкус-то их помнишь? Что-то среднее между финиками и бананами.

@темы: рисунки

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вчерашний день прошёл в мигрени и бытовых разборках. Единственно полезное дело я свершил на его склоне, через дрёму. Мне помешали спать, и я решил успокоить нервную систему с помощью музыки. Из головы почему-то совершенно вылетело, что музыку на телефоне я не слушаю с лета, с тех пор как сломались наушники, а те, что их заменили, годятся только для прослушивания аудиокниг. Я не жалею, что открыл для себя этот вид литературы, но сейчас мне хотелось музыки! Жарра. Альбом "Оксиген". Я нехотя встал, изъял из ящика стола клубок проводов и принялся их распутывать. Первый провод явно перетёрся, я поработал ножом и понял, что починить его вряд ли удастся, проводки были такими мизерными, что казалось в глаза воткнули булавки, к тому же перетёрлись в самом неудобном месте, на скручивание, при раскуроченной вилке, оставалось полсантиметра проволоки. Вторые наушники выглядели неповреждёнными, но хранили гробовое молчание. Третьи были запачканы краской, но о чудо! Работали. Те самые - летние. Как я понял, отошли контакты, но по сравнению с проводами порвавшимися у входа в розетку, это была сущая мелочь, держи телефон в одном положении и слушай! Конечно на улицу с такими не прогуляешься, но дома, в постели, слушать реально. Я снова дружу с музыкой.
Кстати о шишке на руке, на днях мне в голову пришла умная мысль - сделать из шерстяной перчатки напульсник. Теперь за планшетом я сижу в митенке, вернул модному в прошлом веке аксессуару первоначальное рабочее предназначение. Ещё бы что-нибудь придумать для поддержания руки, подтащишь планшет к краю стола - висит, отодвинешь, предплечье начинает о тот самый край тереться, ещё одну шишку не хотелось бы.

---

Скачал за ночь несколько аудиокниг: "Жёлтый туман" Волкова, "Говорим по-русски" Марины Королёвой, "Искусство сновидения" Кастанеды и "Лунную пыль" Кларка. Первым делом прослушал несколько глав из Королёвой, не то чтобы проблема правильной речи как-то особенно актуальна для меня, открывающего рот раз в год , но я редко пропускаю колонку автора в "Российской газете", любопытно было послушать её голос. Приятный. И запись такая мажорная, с лёгким джазом шестидесятых на фоне. Буду слушать потихоньку. Просвещаться. Пока ни одного шокирующего откровения не услышал. Не то что граммар наци - Тимофеев Б.Н! Пролистал я его книженцию и загрустил. Раскритиковал он моё любимое выражение - пара-тройка дней, пара бывает гнедых лошадей или перчаток, а дни по его мнению парами не ходят. Погоды туда же! А сколько прелести в этих погодах! Век осьмнадцатый, Наталья Андреевна из КВН, ведь было же когда -то если и не смешно, то хотя бы умилительно. Ещё что-то нежно в письме лелеемое...
"Начиркал", в смысле набросал на бумаге. Использую, грешен. А правильно оказывается писать -чёркал, не знаю даже уместно ли "на". Чиркают мол спичками, а не карандашом. Ну кто чем...
Хотя кое что вызывает у меня полнейшее душевное согласие, например заметка о "приветике". Цитирую:"Это нелепо-уменьшительное слово вместо " привет" -открывает собой целый ряд уменьшительно-ласкательных слов, которыми - без всякого к тому основания - пестрит речь многих из нас. Особенно это касается почему-то продуктов питания. "Салатик", "картошечка", "селёдочка", "сметанка", "молочко", "яичко", "компотик"... Целый "наборчик" для обедика". Я кстати задавался вопросом почему так происходит, возможно разгадка проста - кормление связано с нежным возрастом, в подкорку намертво впечатывается сюсюканье над миской и продолжает аукаться в более зрелом возрасте возбуждением вкусовых рецепторов.
"Селёдочка" звучит куда аппетитнее "селёдки", а "жопонька" - "жопы", но это совсем другая история.
Кастанеда у меня не пошёл. Диктор навевает скуку, что в общем адекватно названию, но хотелось иного! Остальных пока не слушал, зато познакомился с первой главой проевшей плешь "Маруси"! Помнится долго лиру прогибался под баннер с книгой "взрывающей мозг". Мозг вроде цел. Понравилось звуковое сопровождение. Будто фильм смотришь. Содержание соответствующее, такое хорошо слушать под попкорн. Задавшись вопросом не сняли ли по этому шедевру фильм я сходил на официальный сайт , как и следовало ожидать с превьюшки гордо смотрела Маруся 3. Кроме "Маруси" ещё какие-то тёмно-обложечные, не внушающие доверия книги. Целый проект занимающийся непонятно чем. Вдаваться в подробности мне обычно лениво.
Я лучше Волкова послушаю. Сериал проверенный временем.

---

Судя по каждодневно произносимой мантре я давно свыкся с мыслью, что урод, а значит и кривую руку можно было смело приплюсовать к целому ряду моих недостатков, и на том успокоиться, при одном "но", если бы конечность не болела и сохраняла неплохую подвижность. Сделав утром водочный компресс я совсем пал духом, нагретый спиртным сустав начал сильно ломить, оставалось только поскуливать в такт боли. Несколько часов спустя я развязал повязку и обнаружил, что краснота сошла, но шишка никуда не делась, кость по-прежнему уродливо выпирала из края ладони.
Боюсь, что придётся навестить хирурга. Конечно надежды на помощь никакой, но снимок может успокоить. Или наоборот, но об этом думать не хочется.

Спал я сегодня в несколько подходов, на улице светило солнце и душа рвалась на воздух, но тело было так тяжело, что встать не было никакой возможности. Я открывал глаза, некоторое время медитировал на потолок и снова засыпал. Интересно, что снился мне сонный паралич. Детали сна помню плохо, был разбужен телефонным звонком, пришлось ответить. Естественно пока говорил, сон обращался в прах, но я не теряю надежды вспомнить его по ходу записи.

Помню, что начало кошмара было незатейливым - я узнал девушку поселившуюся со мной в одном доме, в том же подъезде, только несколькими этажами выше. Мы переписывались с ней на дневниках. Соблазн раскрыть инкогнито был так велик, что я остановился перед ней, сейчас непринуждённо общающейся с другом насупротив моей двери, и начал ждать когда она меня узнает. Девушка обернулась и сказала грубым тоном, чтобы я прекратил греть уши и шёл туда откуда пришёл. Через перегородивший горло ком я хотел воскликнуть, что мы знакомы, что если бы она посмотрела мне в глаза, то могла бы догадаться, кто перед ней и тогда..."Что тогда?" -спросил я себя. Вдруг я ей не понравился, а я ей скорее всего не понравился, к вызывающим симпатию обращаются с другой интонацией. Я постарался сглотнуть досадливый комок, нашёл из-за кого расстраиваться! ! Тут же с грустью подумал, что в вирте может сойти за грубость сообщение лишённое смайлов. Тепличный мирок, в котором было так приятно общаться с ней, в данный момент пренебрежительно развернувшейся ко мне задом. Молчит, ждёт когда я уйду. Может и хорошо, что она меня не узнала. В противном случае - последствия могли быть самыми плачевными - вплоть до удаления дневника. Представив масштаб трагедии я судорожно передёрнулся, после чего со всей дури вломился в закрытую створку двери. Чувства прибывали в столь растрёпанном виде, что я забыл в какую сторону она открывается, наконец вошёл, пересёк коридор и как был, в одежде,плюхнулся на диван.
Тело стало тяжёлым, что было странно, сна не было ни в одном глазу, я на миг захлопнул веки, как вдруг почувствовал хватку на левом запястье. Открыв глаза я увидел огромную мужскую руку выросшую прямо из складок одеяла! Меня обдало горячей волной ужаса. Я не мог пошевелиться. Не мог закричать. Виски намокли от пота. В голове не было ни единой мысли, но инстинкт самосохранения меня не покинул, я знал, что нужно заставить себя вспомнить "Отче наш". Слова сцеплялись в причудливую галиматью, разрывались на отдельные слоги и гасли в окаменевших от ужаса извилинах. Всё что мне удалось вспомнить никак не походило на молитву - "Иже на небесех. Во веки веков. Да прибудет..."Я сделал глубокий вдох. "Отче наш. Иже еси на..."От отчаянья я заскрипел зубами. "Разве две неполных фразы могут помочь?" Я с удивлением отметил, что мысль логична. Способность мыслить вернулась! Одновременно ослабла хватка. Открыв глаза, вполне возможно я их ещё не открывал, я не увидел руки. Тело билось в лёгких, электрических судорогах. Я перелёг на бок и спустил ноги на пол. Трясучка проходила.
Мать читала газету. Я влетел к ней в комнату и на одном выдохе выпалил, что пережил.
-Не выдумывай, - устало поглядела на меня она. -Какой мужик в твоей спальне?
-Ты хочешь сказать, что это была моя рука?!
Я поднёс ладони к лицу.
-Какая рука тебя схватила? -зевнула мать.
-Правая, -ответил я осевшим голосом.
-Твоя правая схватила твою левую.
-Возможно, -согласился я. -Но только в том случае если я спал... Но у меня не было сонного паралича!
Поняв, что термин матери незнаком, и я рискую навлечь на себя обвинение в зауми, я тут же с запальчивостью добавил - В том смысле, что я точно помню, что не засыпал, только на секунду прикрыл веки! Мать покачала головой и снова уткнулась в газету. Я вышел.
Брат был в зале. Я решил, что не будет лишним спросить его не видел ли он что-нибудь странное.
-Нет, -подскочил брат. -А что?
-Ничего,-увял я.
Вдруг мне в голову пришла блестящая идея.
-Подойдём к зеркалу!
Брат согласился.
Мы встали в прихожей, я наклонился к гладкой поверхности, отражения были нормальными. Я решил было, что мне и впрямь приснился дурной сон, как вдруг...Это было похоже на удар тока. Я отпрянул к стене. Из зеркала на меня смотрел сурового вида мужчина. Он был похож на мужа Марты Кетро которого я видел на снимках Паволги. Огромное, лысое чудовище. Брат отражался собой.
-Ты ничего не видишь? - спросил я дрожащим голосом.
Брат покачал головой.
-Твоё отражение не меняется?
Вдруг брат захлопнул рот рукой.
Я глянул на его отражение, оно начало истончаться.

Дальнейшее уходит в туман, в прямом смысле. Я помню, что попал в местность от края до края залитую облаком. Чуть позже внутрь музея, где в круглых аквариумах искажались модели космических кораблей для детских фантастических фильмов. Синь бархатного неба, золото плюшевых звёзд, розовые дорожки. Погружающие в сказку сочетания.

Проснувшись оплакивал руку. Приватизировал братов дивиди-плеер, зачем он теперь ему, когда есть интернет? Пытался смотреть "Метропию" - 3-D историю про шизофреника с головой Моби, выдержал полчаса , после чего, с чувством выполненного долга и заметным облегчением нажал на стоп, начнём с того, что метро вызывает у меня клаустрофобию...Дальше по-моему писать излишне. После глянул половину первого фильма про Гарри Поттера, удивительно, но как я не понимал того, что написано в субтитрах, так и не понимаю, ни одно из прилежно выписанных мной из книги новых слов там не промелькнуло. Возможно потому, что я до сих пор не смог преодолеть границы четвёртой главы.
"Тайную комнату" смотрел на испанском и понимал не в пример лучше, хотя субтитры у меня были включены английские. Как только мозг не взорвался! Чудесный фильм. Не раз заставил рассмеяться. Правда и его я досмотрел только до половины, но в этом случае скорее растягивание удовольствия.

---

Странно, никак не могу найти окончание сна, который упорно записывал три дня подряд. Даже не знаю как его можно было потерять - случайно выделить и нажать на delete? Забыть сохранить? Нужно понять что я сделал не так, чтобы впредь не допустить такой оплошности. Похоже придётся печатать заново. На этом месте должен стоять блюющий смайл.

Сегодняшнее сновидение запротоколировать куда легче, не думаю, что запомнил бы его - не протарань утром комод макушкой. Дело в том, что моя подушка опирается на него. Почему мне в голову втемяшилась идея увеличить пространство засчёт продвижения именно в ту сторону - понять не просто. Но факт имел место быть - чашка, очки и книжка попадали вниз. С удовлетворением сквозь дрёму я отметил, что посуда осталась целой.
И даже начал размышлять из чего она сделана, что не помешало вспомнить по-детски крылатый сон.

Я стоял у коридорного окна поезда, вывернувшего сейчас на кривую полосу, и потому явившего - головной ярко-красный паровоз. Я был так мал, что приходилось вставать на цыпочки. Только так можно было разглядеть что-то кроме неба спадающего сверху синим платком.
Игривый ветер трепал пряди жидких волос. Я неловко приглаживал их к голове свободной рукой, другой держась за поручень. Вагон ощутимо покачивало.
Вдруг за спиной хлопнула дверь. Из купе вышел проводник -пожилой мужчина с худым лицом и смеющимися голубыми глазами. Он наклонился ко мне и прошептал:
-Сейчас пойдут места такой дивной красоты, которых ты ещё никогда не видел!
Я с интересом глянул на него. Гусиные лапки морщин в уголках сиамских глаз заметно углубились.
-Я увижу их из окна?
-Увидишь! -заверил он. Чуть помолчал и с горечью закончил:
- Я тоже вижу их только из окна, места здесь дикие, на многие километры ни станций, ни деревень. Порой я мечтаю сойти и идти куда глаза глядят среди этого великолепия...
Вдруг подхватил меня за грудки и поднял к окну.
-Вот оно, начинается!
Я ахнул. До самого горизонта расстилались красно-синие перелески. Земля здесь также была необыкновенного окраса - сахарно белого. Проводника позвали, он бережно опустил меня и скрылся за дверью. Недолго я раздумывал. Как только поезд замедлил ход - ринулся в конец, с трудом отпёр дверь и спрыгнул на насыпь.
Алый поезд медленно полз на фоне лазурного неба. Жирная гусеница. Я всё ещё мог впрыгнуть в последний вагон, но вместо этого упал на насыпь и уткнул голову в мел. Перестал бояться, что меня хватятся, я нескоро, сначала сползал с насыпи по-пластунски, потом перешёл на гусиный шаг и наконец выпрямился. Поезд всё ещё вползал на крутую насыпь, но удалился достаточно далеко, чтобы меня возможно было разглядеть невооружённым глазом. Я отряхнулся и сунул руку в карман, кроме блокнота и огрызка карандаша там ничего не удалось нащупать. Я знал, что вылазка моя будет бесполезной, если я не смогу донести до людей красоту этих мест. Поразмыслив я решил сделать зарисовку, по которой дома можно будет пройтись акварелью. Рай по памяти. О том, что я могу не вернуться - не думалось. Беззаботно насвистывая на ходу сочиняемую мелодию я слетел с насыпи, сделал крюк между красным и синим перелесками и нашёл точку с которой открывалась захватывающая дух панорама. Плюхнувшись на белую землю я послюнявил химический карандаш начал наносить на бумагу жирные сиреневые штрихи.

пс-сны таки записал, пост ниже

@темы: приём у фрейда

---

Не вчера, а дня три назад, как не четыре

Спал я вчера до трёх часов дня, но снов запомнилось немного. Всего два. Первый начался в автобусе мчащимся по ночной автостраде. Я был немало удивлён обнаружив себя едущим непонятно куда. Оглядевшись я заметил знакомые по телеэкрану лица, но меня сейчас мало интересовал пассажирский состав, нужно было разузнать каким маршрутом следует транспорт. Я подбежал к кабине водителя, но был остановлен пластиковой перегородкой. По закруглённой поверхности плыли отражения фонарей. Я побарабанил кулаком по холодной пластмассе, но никто не отозвался. Воздух неожиданно показался мне непригодным для дыхания, я сделал судорожный вдох, в глазах помутнело. Начинался приступ панической атаки. Задыхаясь я отступил назад и упал в проём образованный передней дверью автобуса.

два сна которые я записывал целую вечность

Кто-то окликнул меня, в ушах бухало, я не сразу понял, кому принадлежит голос. Вдруг понял - мать! Повстречать её здесь было очень неожиданно, но в высшей степени успокоительно. Я не один, а значит всё в порядке. Воздух вполне годится для дыхания. Немного спёртый и пахнущий резиной, но со временем можно привыкнуть. Я дошёл до места, где сидела мать, плюхнулся рядом и попробовал восстановить дыхание. Автобус сжимался на вдохе и расширялся на выдохе. От подобных метаморфоз слегка подташнивало. Я закрыл глаза и сделав ещё несколько коротких вдохов наконец успокоился. Можно было заняться рассматриванием попутчиков.
Через проход, разгадывали кроссворд Дибров с Даной Борисовой. Я упёрся в кресло коленом и устремил взгляд в зад салона, там сидел человек, которому не требовались подобные ухищрения. Киркоров!
В автобусе ехали не только известные персоны. Половину мест занимали обычные люди. Всё было крайне странно.
Не выдержав долгой блондиночьей паузы я подсказал Борисовой ответ. Скоро по салону разнёсся натужный смех теле-дивы, скучающие пассажиры вытянули шеи. Я будто ждал когда публика обратит внимание в мою сторону, и хотя больше умирал от своих шуток сам, парочка верных поклонников у меня всё же объявилась -сидевшие впереди гламурные пареньки явно нетрадиционной ориентации. Они дружно похохатывали с каждого небрежно брошенного мной слова.
Вдруг слух резануло раздражённое:
-Ты прекратишь или нет, люди наверное спать хотят!
Смешливое настроение мигом слетело, я с обидой взглянул на мать и решил отсесть.
Все места были заняты, пустовало только одно, соседнее с Киркоровым. Филипп Бедросович с печалью смотрел в окно. Мысленные предположения о свободном месте снова заставили меня затрястись от смеха. Схватившись за надорванный живот я уселся рядом. Киркоров не оглянулся. Сидеть с ним было воистину скучно, я наизусть выучил очертания трясущихся в такт езде локонов его тюльпанообразного парика, больше в этой высоченной скульптуре ничего не двигалось. Хорошо, что автобус остановился. Я первым вылетел в заднюю дверь. Пейзаж был неказист. Бетонный забор, электрические столбы и ржавый гараж.
-Перекур!
Сонные пассажиры разминали ноги, гламурные пареньки стреляли друг у друга сигареты. Спорили.
-У меня круче я тебе говорю!
Я ходил по укрытому лёгким снежком асфальту и тихо посмеивался. Тишина стояла такая, что было слышно гудение тока в проводах. Вдруг в розоватом пасмурном небе возникла тёмная точка. Мне захотелось рассмотреть её поближе, я кинулся к бетонному забору и за ним, нависшим надо мной трёхметровой громадой не заметил, как точка выросла до размеров танка. Не случайно у меня возникла ассоциация именно с этим видом вооружения, неопознанный летающий объект был похож на его оторванную башню - округлая форма, защитный цвет, но никаких признаков люков. Он спустился так низко, что я смог разглядеть знаки на обшивке, мне показалось, что они представляют собой американский номер. Скорее всего я ошибался, но объяснение, что за забором расположена американская база, где проводятся испытание летательных аппаратов нового поколения показалось мне логически безупречным.
-Эй! - закричал я группе окаменевших от ужаса попутчиков, -это американская техника, чего вы напугались?
Объект спустился до уровня столбов и направил на меня конус белого света.
Я закрыл лицо ладонью.
-Господа! - выкрикнул я смеясь, -я не звезда, не надо меня фотографировать!
Вдруг за спиной послышался звук захлопывающихся дверей. Оглянувшись я понял, что ослеп. Вспышка была слишком яркой. Затарахтел мотор. Меня решили оставить на глухой автостанции! Почему-то эта мысль нисколько не испугала. Автобус начал медленно отъезжать.
Двери снова открылись. Тишину разорвал душераздирающий крик матери. Видя перед собой только пятна плавающего света я попятился на голос и скоро был остановлен гладкой стеной. Ощупью я добрался до врезавшегося в грудь железной скобой угла и несколько раз моргнул. Зрение постепенно восстанавливалось. Я обнаружил, что нахожусь позади стеклянной будки. Отсюда ничего невозможно было разглядеть. Боясь пропустить самое интересное я пулей вылетел из-за будки, пробежался до небольшой косой лесницы, забился под неё и выглянул в дыру между ступеньками. Объект по-прежнему висел над стеной испещренной нелепыми граффити. Прямо по курсу рэпер в зелёной вьетнамской шляпе танцевал брейк. Мать снова позвала меня. Я перевёл взгляд на автобус, мне совсем не хотелось в его уютное жёлтое брюшко. Это было равнозначно тому чтобы предать тайну, отказаться возможно от единственного шанса не только встретиться, но и войти в контакт с неизвестным. Я хотел туда, под обшивку защитного цвета.
Ощущение серьёзности происходящего отсутствовало напрочь. Мне по-прежнему было весело.

Второй сон представляет интерес разве что для фрейдистов, тем не менее он связан с первым наличием в сюжете телеперсоны. Меня приспичило отлить и я нырнул за гараж, где случайно обнаружил поверхность устланную жёлтыми одеялами. Мне не хотелось портить спальное место бомжей, но струю невозможно было вернуть назад, потому я решил доделать дело и побыстрее удалиться с места преступления. Плечи никак не удавалось развернуть, оставалось только недоумевать как в столь узком пространстве можно спать.
Наконец дела были сделаны, я выпрыгнул из порченного места и пошёл вниз по улице. Вдруг передо мной выросла белая дача.
Дальше хода не было. Но калитка легко открывалась снаружи, ни собак ни людей не было видно и я решил рискнуть - пройти через чужой двор на соседнюю улицу.
Отворив калитку я обнаружил два мышиных трупика. Мышки были белые, под цвет забора на котором висели. Дальнейшие мои действия были очень странны. Привычным жестом, будто передо мной сушёная вобла, я оторвал у той что жирнее хвост, и сунул в прорезь между верхними зубами. Потянул, выплюнул остов, а то, что осталось у паза собрал языком и начал раздумчиво пережёвывать. Вкус у деликатеса отсутствовал , всё равно, что сунуть в рот волосы.
Хозяин возник на дорожке неожиданно, я не сразу понял кто передо мной, волосы парня были выкрашены в пшеничный блонд и стояли колом. Только когда он открыл рот, меня осенило. Билан! Куда я чёрт возьми залез, такой если и ни за что прьшьёт, легко может откупиться, а я самый настоящий преступник, пересёк границы частной собственности. Прежде чем он успел озвучить свою угрозу, я юркнул в кусты и вылез аккурат перед открытой настежь дверью дома. Размышлять было некогда, сзади разъярённый хозяин с пистолетом, впереди помещение из которого наверняка можно найти потайной выход. Я вбежал в просторный холл и оказался в ловушке. В окна било вечернее солнце, на полу лежало множество теней, но одна из них была столь громадна, что занимала половину комнаты. Отбрасывающий её мужчина стоял против света, пока глаза не привыкли, я видел только силуэт, но он был воистину ужасен. Большой камин на его фоне казался миниатюрной батареей. Я оценивал шансы на выживание,они ничтожно малы. Единственное, что я мог сделать, попытаться обойти телехранителя с фланга и выпрыгнуть в окно. Я кинулся в бок, но громила в один шаг настиг меня. Я готов был к обещающему отправить меня в вечный нокаут хуку, но удары не достигали меня! Верзила бил со всей дури, махал руками как птица, но между нами будто выросла невидимая стена. В холл вбежал запыхавшийся Дима.
-Я не могу достать его! - в отчаянии выкрикнул шкаф.
Билан направился ко мне, но вдруг остановился и недоумённо пожал плечами.
-Есть предположения? - спросил хозяин.
-Он сделал себе защиту! - высказался телохранитель. -Теперь его не достать!

@темы: приём у фрейда

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Давно я не орошал страницы своих дневничков потоком сознания. До повторного провала в сон ощущал полярный круг как огромную неправильную параболу. Я был близок к нему физически, и одновременно будто склонился над картой в совсем ином месте. Несмотря на географические координаты кругом было тепло как в теплице, от почвы шли испарения, в следах образовывались маленькие озерца. Я недоумевал, на дворе зима, а здесь в Запорлярье - тропический рай!
Подобные мысли совсем перестали посещать меня в отношении местных температур, и всё же выйдя вчера на улицу я не сразу понял как можно было проснуться в май. Было так тепло, что я мгновенно взмок. Долго бродил по залитым солнцем и укрытым росной травой улицам, искал лавочку. Вечные поиски, редко сулящие успех, на сей раз не повезло. Пришлось прислониться к сараю источающему тонкий аромат нагретого дерева, отсюда открывался замечательный вид на чёрное кривое дерево и угол обветшалого здания. Я досадовал на то, что не взял с собой принадлежностей для рисования и стульчик. Пил пиво, слушал Набокова. Ища лавочку я уже успел насладиться историей про Колетт -девочку в чьих "светло-зеленоватых глазах располагались по кругу зрачка рыжие крапинки", но сейчас понял, что половину слов пропустил мимо уха, воистину понимание текста не так уж сильно зависит от языка на котором она будет изложена. Открывая заново детали детской любви случившейся в Биаррице, я щурился от скрытого пушком облака солнца, хмелел от весеннего запаха, в общем всё шло слишком хорошо. Я чувствовал кожей, что кто-то должен был прогнать меня с земли в которую я врос ботинками, и как всегда бывает в подобных опасениях, тайно желал, чтобы это поскорее случилось. Открыв зажмуренные глаза я натолкнулся взглядом на рыжую шавку, которая немедленно залилась лаем. Я пытался припугнуть животное, но голос собаки стал ещё визгливее, мне не оставалось ничего иного как уйти. Продолжил слушать книгу я на сломанных качелях в соседнем дворе, рядом располагалось ПТУ, в наушниках бегала с обручем тоненькая Колетт , а прямо по курсу пересекала двор пара упитанных студенток, запомнились дутые, разделённые на круглые секции рукава чёрных курток. Подумалось, что если бы я был по-прежнему болен одиночеством, то возможно пристроился к ним, купил бы пива и рыбки, предложил бы сесть...Куда? И дальше что? О чём говорить? Не о Набокове же!
И дело даже не в том, что они птушницы, будь на их месте институтки - изменилось ли что нибудь? Сколько у меня было таких шапочных знакомств? Что осталось в памяти? Только ощущения. Мои ощущения. Я голоден, мне холодно, досада на мать оборвавшую телефон. Назавтра ощущение потерянного времени, пытаешься себя уговорить - молодость пройдёт и этого не будет. Возникало ли хоть раз то мистическое чувство, что описывает Набоков? Впрочем все эти мысли не коснулись меня вчера, а то что пришло сегодня есть ни что иное как размышление на тему.

@темы: дневник

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Чтобы начать записывать сны, необходимо срочно улучшить себе настроение, то есть отрыгнуть в тёмный уголок посланные в мою сторону матюги. Ненавижу подобные столкновения с двуногими, но в последнее время ничего другого не жду, мне странны даже улыбки продавцов, в чём подвох? Я весь в напряжении, пока улыбки не сменились злобными гримасками, нужно быстрее убраться отсюда.
С людьми, как с животными, когда они чувствуют твой страх, велика вероятность, что куснут.

Сегодняшнее неосознанное сновидение оставило тёплое впечатление, несмотря на то, что неловкость в нём была, обычная моя, связанная с одеждой. Я пришёл в художку с папкой работ под мышкой и с матерью где-то в том же районе. Никого кроме преподавателя в
кабинете, размерами больше напоминающем камору, не было. Я начал нести какую-то ерунду про пленэр, чем рассмешил не только взрослых, но и себя, что впрочем совсем неудивительно, только собственные шутки способны довести меня до колик. Смех обычно соседствует со слабостью, потому скоро я упал на руку и некоторое время вдыхал запах пыльного стола. Плечи тем временем подрагивали от новых приступов смехуёчков. Вдруг в кабинете стало шумно, пришли неизвестные мне ребята. Одна девушка с плохо скрываемой злобой пыталась установить подставку.
-Да помоги же ей! - встрял преподаватель.-Человек только из больницы выписался.
Я шагнул к ней и заметил, что штаны у меня надеты задом наперёд. Ещё смеясь за столом я никак не мог понять, почему у меня сзади так сильно жмёт. Меня прошибло холодным потом, если я немедленно не переоденусь, то рискую стать объектом насмешек у этих, судя по персоне которой я сейчас помогал, не особо дружелюбных ребят. Я подумал, что лучше бы всё шло как шло, общаться с преподавателем было на удивление приятно. Даже мать не портила наши посиделки.
Кое-как угнездив на полу подставку я выбежал. На лестнице переодеться было невозможно, туда-сюда сновали ребята. Нужно было найти туалет. Спустившись вниз, я нашёл разлом в стене. Создавалось впечатление, что его просто проломили молотком. Посередине он расширялся в круглое отверстие, а снизу и сверху представлял собой прямоугольную щель.
-Ребята, -остановил я двух мальцов. -Это что? Ваш туалет?
Ученики синхронно пожали плечами.
-Не знаем, может быть.
Я побоялся заглянуть внутрь.Не помню, что меня разбудило, но я проснулся и не нашёл во сне решительно никакого сексуального подтекста. Возможно потому, что по пробуждении не испытал даже тени желания, но оно было и открылось во всей красе получасом позднее, в уже осознанном сновидении.
А сейчас я занялся тем, что рассадил перед собой мать и преподавателя и понял, что при таком раскладе действительно мог бы говорить разве что о пленэре. И отдельно, ни матери, ни преподавателю о своих проблемах я бы не рассказал. Как мысленные образы их конечно использовать для исповеди можно, но только потому, что обращение к субъекту извне дисциплинирует. Говоря с собой можно обойтись обрывками фраз, обрубками слов. Я начал готовить торжественную исповедь, исповедь на вынос, такую которой не стыдно поделиться с высокообразованным человеком. Преподаватель и мать на роль такого человека конечно не особо годились, потому скоро я страшно робел перед едущим со мной в одном вагоне нобелевским лауреатом. Он молчал, и за это я был сильно ему благодарен. Кто он? Лицо в тумане, шляпа с полями, сильная сутулость. Придумать точнее не хватило сил, я засыпал. Из темноты на меня надвигался объект с острыми углами.

@темы: дневник, приём у фрейда